Тихие обители. Рассказы о святынях

Когда я вышел из скита, когда за мной затворились его святые ворота, я понял, что теперь все, что нужно было для меня, дано мне и поэтому я в этот приезд не был у третьего и самого великого из современных оптинских старцев, старца Анатолия, а направился домой.

* * *

У старца Анатолия я был год спустя.

Старец принимал в своей келье при церкви Владимирской Божией Матери.

Нужно заметить, что старец Анатолий пользуется в настоящее время самой широкой и вполне заслуженной популярностью.

Как я говорил раньше, к нему всегда очень трудно добраться за массой народа, но принимает он, кажется, во всякое время дня, до глубокой полночи.

Так что приходится удивляться, как управляется со своей тяжелой обязанностью этот маленький, тщедушный, Богоугодный старичок.

Отличительной чертой этого поистине Божьего человека служит его изумительно любовное отношение к людям. И, глядя на него, невольно хочется воскликнуть: «Какое это великое вместилище любви!»

Вечно приветливый, постоянно ласковый, изумительно сердечный, готовый, кажется, всего самого себя, всю свою душу, всю свою жизнь отдать тому, кто приходит к нему с той или другой нуждой, с той или другой скорбью.

Очень многим, не исключая меня, при взгляде на этого любвеобильного человека, кажется, что он представляет собою живое олицетворение саровского подвижника.

Та же любовность, та же сердечность, та же задушевность, то же внимание, со страдающим – страдающий, с больным – больной, с ищущим – ищущий, с нуждающимся – нуждающийся.

Не только я, но и очень многие уверяют, что нигде не встречали более сродняющейся и сближающейся с людьми души, как душа этого великого подвижника.

Кому приходилось хоть раз видеть старца Анатолия и беседовать с ним, тот не в состоянии, проезжая мимо Оптиной пустыни, не заглянуть туда, и не повидаться с этим носителем Христовой любви и в этой встрече не почерпнуть како-го-то мощного живительного нектара для жизненной деятельности и борьбы.

– В присутствии о. Анатолия, – говорил нам один из постоянных посетителей Оптиной пустыни, – чувствуешь себя как-то особенно, как будто к тебе возвращается и вся твоя энергия, и все, что было прекрасного в твоей жизни.

И это действительно такой же оптимист христианин, каким был великий оптинский старец Амвросий.

Все в надежде на Господа, все с Господом, и все для Него и Ему.

Около кельи старца Анатолия постоянно стоит целая толпа народа. Кого только не увидите здесь. Здесь и монахини, здесь и священники, здесь и военные, здесь и интеллигентные барыни и мужчины, здесь и учащаяся молодежь, здесь и масса крестьянского люда.

И все с самого раннего утра стоят терпеливо, ожидая всем дорогого, всем нужного, всех утешающего батюшку.

И келейники-то у него какие-то особенные люди, тоже ласковые, добрые, неустанно богомольные, приветливые, желающие всем и каждому угодить, всякого утешить, обласкать. Никогда от них не услышишь ни грубого слова, ни осуждения – поистине ученики, достойные своего учителя.

Когда я приехал к старцу, у него была как всегда масса народу. Здесь я встретил совершенно случайно одного своего доброго знакомого, скорее теософа, чем спирита, в высокой степени милого, честного, симпатичного человека, калужского помещика Е.Д. Б-ского.

Разговорились, оказывается, он иногда посещает этого «святейшего из святых при жизни» старца. Старец Анатолий, помимо слов назидания, привета, любви, очень часто дает посетителям книжечки, которые почти всегда или своим названием, или своим внутренним назиданием отвечают на какой-либо запрос, на какую-либо нужду посетителя, и, присматриваясь к этой раздаче, можно наблюдать феномены провидения старца, в даль грядущего.

Среди никогда не прерывающейся цепи ожидающих приема посетителей всегда идет живой обмен впечатлениями, мыслями по поводу какого-либо предсказания или указания старца.

Иисус Христос. Икона в технике майолики

Вот, направо, вслушиваемся в рассказ одного крестьянина. Рассказчик, очевидно, здешний ямщик.