Тигрица

Эта перемена озадачила Джессику. Раньше, когда бы они ни встретились, она всегда оказывалась обороняющейся стороной, даже не помышлявшей о том, чтобы контратаковать. Сейчас же она кое-чего хотела от него и готова была первой ринуться в бой, чтобы добиться своего, и Рафаэль несомненно это почувствовал. Значит, ей нужно срочно что-то предпринять, чтобы усыпить его бдительность и одновременно прощупать его настроение и попытаться узнать хоть что-то о его ближайших планах. Нужно быть раскованной, почаще улыбаться и вести себя как можно естественней, иначе он обо всем догадается.

И Джессика попробовала улыбнуться своей самой радушной улыбкой.

— Ну наконец-то! — воскликнула она. — Должно быть, вы ужасно проголодались. Я предлагаю отойти от берега, выбрать вид поживописнее и встать на якорь. Потом я суну сандвичи в микроволновку, и через пять минут мы уже сможем перекусить.

— Кто займется швартовочными концами, вы или я? — осведомился Кастеляр.

— Вы, если вы не имеете ничего против. А я встану к рулю.

Рафаэль взвесил в уме ее ответ и те побуждения, что, возможно, за ним стояли. Большинство женщин — он знал это твердо — решили бы, что он спрашивает просто из вежливости (так оно, собственно, и было), и с удовольствием уступили бы ему штурвал, занявшись менее ответственной работой первого помощника. Джессика Мередит поступила наоборот, и это, возможно, свидетельствовало о ее твердом намерении ни в чем не уступать ему.

Рафаэль не сомневался, что она что-то задумала — он готов был поставить на это все, что у него было. Для достижения своей цели Джессика и собиралась кормить его сандвичами, поить вином и даже притворяться, будто его общество ей приятно. Кастеляру же не терпелось узнать, что она предпримет, когда эти проверенные временем способы ни к чему не приведут.

А ему вовсе не хотелось помогать Джессике или идти ей навстречу. Нет, он, конечно, не имел ничего против того, чтобы помочь отдать швартовочные концы и даже постоять за штурвалом, если ей потребуется отлучиться, но не более того. Чего бы Джессика от него ни хотела, ей придется спросить об этом прямо, иначе — Рафаэль поклялся себе в этом — у нее ничего не выйдет. Он изрядно устал от того, что все его попытки найти компромисс оборачиваются против него, устал от бесконечных обвинений, что он якобы, пользуясь тем, что все преимущества на его стороне, пытается манипулировать ею. Если то, что Джессика задумала сейчас, окажется разумным, только тогда он подумает о том, стоит ли принять ее план. Пока же Рафаэль решил не ломать голову и подождать, пока мисс Мередит дойдет до нужных кондиций и сама сделает первый шаг.

Несмотря на все эти сугубо практические соображения, ему все же было очень приятно, что Джессика сама пригласила его на прогулку и что ее предубеждение против него может быть преодолено, пусть и не совсем бескорыстно. Может быть, с улыбкой подумал Рафаэль, со временем он даже привыкнет к тому, что за ним ухаживают, что ему улыбаются, что с ним обращаются как с нормальным живым существом, а не как с плотоядным чудовищем, съедающим по Джессике вместе с утренним кофе. «Поладить с ней — все равно что приручить дикого зверька, — размышлял он. — Сначала неизбежны угрожающее шипение и даже многочисленные укусы и царапины, но со временем он привыкает к тебе и начинает более или менее спокойно переносить твое присутствие. Стоит проявить еще немного терпения, и он позволит себя погладить, а если немного поморить его голодом, то в один прекрасный день пугливое создание начнет есть из твоих рук».

У западного побережья озера, подальше от судоходного фарватера и шлюзов, они встали на якорь, чтобы перекусить. Увы, еда уже не могла служить усладой подлинному гурману, и Рафаэль с сожалением подумал, что сандвичи могли бы быть гораздо более свежими, если бы он приехал вовремя, а не торчал в офисе, стараясь доказать ей, сколь мало он расположен прыгать на тумбу как только ему скажут «Ап!». Остальные продукты были вполне приличными, но, поскольку они, совершенно очевидно, были куплены, а не приготовлены ее собственными руками, то в цветистых комплиментах кулинарному искусству Джессики не было никакой нужды. Это более чем устраивало Рафаэля, поскольку он не привык расточать пустые похвалы.

Разговор между ними завязался сразу и протекал гораздо легче и непринужденнее, чем можно было ожидать, — тут Рафаэль не мог не отдать Джессике должное. Она поддерживала беседу расспросами о его работе, о доме, где он жил, о его семье и ее истории, и даже расспрашивала, что он думает о футболе, о Пеле и о самых последних процессах в деловом мире Бразилии. В какой-то мере эта древнейшая из всех тактика соблазнения мужчины женщиной была, конечно, смешной и наивной, но Рафаэлю сразу стало не до смеха, когда он обнаружил, насколько преуспела Джессика. Во всяком случае, ему с каждой минутой становилось все труднее сохранять дистанцию.