Тигриный лог

Мнимая больная покарабкалась по тропе, которая поначалу не напоминала Кошачью, приведшую меня в сам монастырь. Но только до развилки, где путь налево вел в сады, которые мы весело и успешно обобрали. Направо была не похожая на хоженую узкая полоска дорожки, чей вид вызывал в памяти глубоко вспаханную грядку, с той разницей, что шла она не горизонтально, а под углом в сорок пять градусов, а местами и резче. И вела куда-то к тому самому дремучему лесу, что я разглядела во время сбора урожая. Посередине между яблонями и тем древесным массивом разостлались аллеи хурмы, которую мастер Ли пообещал нас повести рвать в начале октября — она ещё не созрела. За ней, отгораживая от леса, был протянут плетень, назначение которого я не понимала. Кто ж придёт с той стороны воровать, если туда не проберешься никак иначе, если не через монастырь? Впрочем, всё тут было такое древнее и давно установленное, что я не могла гарантировать, что первые адепты не застали мамонтов, палеолит и деформацию земной коры, образовывавшей тогда хребет Каясан, и тогда, выходит, вершина ещё находилась где-нибудь на тысячу метров ниже. М-да, фантазия от бодрящего воздуха развивается отлично, а последние десять дней моей жизни очень способствуют физическому здоровью и душевному расстройству. Поскальзываясь на непросохших в тени кочках, смоченных недавнишним дождем, я упорно поднималась вверх. Чем выше я забиралась, тем иллюстрированнее приходило осознание, почему наша страна зовется страной Утренней свежести. Дело шло к полудню, но поэтичность и озерная прохлада ранней осени переливались под утонченно-желтым солнцем, не слепящим, а играющим на засыпающей в блекло-багряные цвета зелени. Красота и простота, сопутствуя друг другу, срастались воедино в нетронутых эскизах темной хвои и светлой по сравнению с ней листвы.

Местами я бралась руками за выступы отвесных осыпавшихся подъемов, чтобы не свалиться, хваталась за ветки и подтягивалась, продолжая путь, опиралась о гору, протискиваясь мимо кустарников. Тянет же этого чудака в чащу! Что он тут нашёл? Мёдом ему тут намазано? Хотя нет, зачем ему вкусное и приятное? Наверное, где-то здесь розгами, подержанными в соленой воде, по спине бьют. Откуда иначе ссадины? Но мои руки уже тоже их наполучали, даже от хлестких веток, через которые продраться было не так-то просто. Я уверилась, что кроме Лео сюда никто не ходит. Проходись по этой тропе чаще, чем раз в неделю один человек, идти было бы хоть немного легче.

Странствующий из других областей ветер, приносящий ароматы пряных трав и прелой почвы, резвился на очередной высоте, которую я осилила. Где-то рядом послышался шум падающей воды. Ага, источник! К монастырю он стекал журчащими ручейками, здесь же издавал более внушительные звуки. Я подошла к краю выступа оголенной каменистой глины. С него виднелась та самая вода, падающая невысоким водопадом метра в три высотой и образовывающая под ним запруду, кристально чистую и такую ледяную, что даже с этой самой высоты веяло морозностью. Это вот в этом моется Лео? Морж. Но сейчас его тут не было. Куда же он подевался? Спускаться отсюда каким образом дальше я не видела, если не нырять вниз головой. Искать ещё где-то? Я могла и заблудиться, да и не успеть вернуться обратно к обеду, ведь только в один конец шла полчаса, не меньше. Развернувшись, я опять вскрикнула — надо отвыкать от этой привычки и научиться себя сдерживать! — передо мной стоял Лео. Как он подкрался так неслышно? Его глаза зажглись недовольством в своей непроглядной раскосой темноте.