Тигриный лог

— Я похожа на ведьму? — отваливающиеся от перетирания на терке двух огромных тыкв руки опустились. Я себя, конечно, давненько в зеркало не видела, поскольку оно отсутствовало здесь, как понятие, и моё размытое отражение лишь изредка темнело в водах вёдер или бочки в бане, но я надеялась, что со мной всё не стало совсем плохо.

— Я сказал "ведьмочку", — учтиво поправил парень. — Это совсем другое.

— И вообще, это очень сексуальный образ, — убедительно покивал Шуга, подойдя ко мне и оценивающе оглядывая с головы до ног. — Чулки в крупную сетку, черные. Растрепанные волосы, и ты на метле, без всего…

— Перестань смущать Хо, — легонько толкнул его Чимин, видя, что я краснею.

— И как я раньше не замечал, что вы вот так общаетесь? — оглядел нас Чонгук, нанизывающий на веревочки фигурки, выходящие из-под рук Рэпмона.

— А мы хорошо маскировались! — вздернул нос Юнги. Я принялась замешивать тесто для кексов. Я знала один изумительный рецепт, но думалось, что из настоящей печи, а не из обычной духовки, он выйдет просто волшебным! Пусть я скоро уйду, но ребятам оставлю как можно больше хороших воспоминаний, впечатлений, знаний о жизни. Например, что существуют вот такие обалденно вкусные тыквенные кексы. Сахарный, как бы невзначай, подошел совсем близко, подавая мне то одно, то другое, и как-то оказавшись у самого моего уха, не привлекши к этому внимания. — Я видел вчера… к тебе ночью Лео заходил? — шепотом спросил он. Я застыла. Осторожно посмотрела на него, ища в лице то, как он к этому отнесся? Лицо Шуги не выражало ничего, кроме извечной хитрости и его фирменного взгляда "без мыла в любое место".

— А что ты делал неподалеку от моего жилища?

— С Джей-Хоупом ходил болтать, — надо же, когда они успели сдружиться? А впрочем, что это я, ведь Шуга был тут самым долгожителем вместе с ним. — Так, он долго у тебя оставался? — у меня огнем полыхнули уши и щеки. Я отвела взгляд. — Вы что — шпилитесь? — не веря сам в это предположение, хохотнул Юнги. Он не мог не поинтересоваться насчет этого. Не имея собственной личной жизни в пределах обители, молодой человек находил любой повод для подобной догадки относительно других. Эдакий сорт сублимации. Я хотела громко возмутиться, но поскольку громко — это привлечь к разборкам остальных, а тихо — слова не выразят всех эмоций, я застопорилась. — Нет, в Лео я не подозреваю никаких пошлых мыслишек, — Сахарный попихал меня локтем в бок. — Но ты-то, я заметил, немного разботвилась в нашем обществе.

— Мы не шпилимся! — прошипела я и, подумав, воззрилась на него с небывалой наглостью. — Мы спим с ним.

— Чего?! — округлил глаза Шуга, ахнув. Я стукнула его, шикнув "тише!". Он послушался: — Чего?

— Что слышал. Он меня греет, потому что мне холодно. И больше ничего.

— И даже не раздеваетесь? — не веря слуху, проморгался Юнги.

— Нет.

— А почему меня не попросила тебя погреть? — затеплилось расстройство в его выражении.

— Тебя? — я задумалась, признаваться ли в том, что влюблена, или обреку себя на подначивания и смешки все оставшиеся две недели. Лучше отшучусь сразу. — Боюсь твоего сахарного конца. Вдруг он опасный?

— Мой-то? — ошибочно чуть не обиделся Шуга, но пораскинув мозгами пришел к выводу, что для мужчины это скорее комплимент и приосанился. — Да тут у всех, можно сказать, не обезвреженные… а с Лео что… что-то не так?

— Всё с ним в порядке, — брякнула я, тотчас поняв, что выдала знание более глубокое, чем пролеживание рядом подразумевало бы.

— Ага, то есть, шалим понемногу? — расплылся Юнги. — Ладно, я его даже зауважал сильнее…

— Чего вы там шепчетесь? — окликнул нас Рэпмон.

— Ничего… спорим о том, класть ли корицу, — выкрутилась я, поглядывая на товарища, заговорщически замолкшего.

— Нет, корица с тыквой не сочетается, — деловито покачал головой Ви. Улыбнувшись, я вернулась к выпечке.

Покоя мне не давало последнее здесь, пожалуй, дело. Я не могла уйти не удостоверившись, что адепты будут дружны между собой, не будет склок, драк, стычек, агрессии со стороны Сандо. Входя на ужин, все спотыкались будто о растянутую леску, рассматривая наш праздничный антураж. Дженисси по старой привычке перекрестился, отшатнувшись от свисающих страшилок. Смешение всех религий, умозрений и воспитаний сошлись на ста квадратных метрах. На них прошла большая часть двух моих последних месяцев…

— Это что такое? — сдвинул брови Хан. Поскольку мне тут не жить, я смело взяла удар на себя:

— Мы решили немного развеяться после праведных трудов. Просто украсили зал.

— Ты же знаешь, что этого праздника в буддизме не существует? — я кивнула. Поняв, что не отступлюсь, или не желая спорить с женщиной, мастер Хан опустил плечи и пошел за учительский столик: — Я тебя отправлю на исправления в какой-нибудь другой монастырь. Построже.

— В женский, — засмеялся Сандо, пройдя до скамьи и усаживаясь, глядя мне в глаза. Все, кто не знал, кто такая Хо, одобряюще развеселились.

— Пусть меня туда с собой возьмёт, в женский-то, — плотоядно прищурился Хансоль. — Я с удовольствием перевоспитаюсь в окружении прекрасных дам.