Тигриный лог

— А вот и нет, это мой величайший обман! — он ещё раз бандитски ухмыльнулся. — Мне сказали, что надо сменить имя, и я сделал вид, что сменил. Я не откажусь от себя настоящего, пока не исполню возмездие… Меня, на самом деле, так и зовут. Хенсок не заглядывал в паспорт, когда принимал меня сюда, — Я задумалась о том, а как же, в самом деле, правительство субсидирует монастырь, пополняя его финансы, если ученики не проходят регистрацию? Странно как-то, что правительство не требует отчета за все двадцать мест, которые оно проплатило. Ведь и у меня документов не требовали. — Так, в связи с чем твоя печаль-тоска? — не умея быть любезным и доброжелательным слушателем, Сандо постарался спросить меня хотя бы без агрессии. — Надоела вся эта возня, работа в поте лица, стесняющие обстоятельства от присутствия мужиков и однообразие замкнутого пространства?

— Можешь не верить, но всё это мне безумно нравится, — выпрямив спину, я покраснела и замахала руками перед Сандо. — То есть, не всё, а всё кроме стесняющих обстоятельств!

— Ну да, конечно, скажи, что тебе неприятно, как вокруг тебя стайкой вьются эти олухи? Вижу я и их лица, и твоё.

— Я… я не ради этого здесь и не ищу поклонников, — поспешно заверила я. — И вообще — у меня есть любимый человек, — брякнула я, чтобы привести неопровержимые доказательства тому, что не кокетничаю со своими друзьями, но произнесенное услышалось и мною самой. У меня есть любимый человек. Всё-таки любимый. Я люблю его.

— И как твой парень, интересно, посмотрит на то, когда узнает, где ты пропадала всё это время? — осуждающе сдвинул брови друг к другу Сандо.

— Я не говорила, что у меня есть парень, — прошептала я. — Я сказала, что люблю одного…

— О!.. — многозначительно обронил брюнет и, наверное, какое-то время вспоминал свою любовь. Мне показалось, что мы сделались друг другу ближе. Кажется, я приближалась к тому же образу, когда любишь кого-то, с кем быть никак не сможешь. — И… ты пришла сюда, сбегая от безответной любви?

— Я… ну… так вышло, что… — я посмотрела в его глаза. Почти черные, какие-то драконо-волчьи. Я знаю, что он жесток и несгибаем, отчаян и иногда не управляем, но в чем сомневаться не приходилось также, что он честен и заслуживает доверия. Я не собираюсь врать и ему. Пусть знает обо мне всё. Он не использует полученные сведения против меня, не его метод. — Я нашла безответную любовь здесь, — мысль на его лице так стремительно поскакала галопом, что одной из них, мне кажется, было волнение по поводу того, уж не в него ли я влюбилась? Но эту идею Сандо быстро стер, перейдя на молчаливое прощупывание других кандидатов.

— Один из твоих дружков? Шуга? Ви? — предположил вслух он. Подобравшись и наполнив легкие воздухом, я сказала:

— Лео. — Сандо замолк. Я вместе с ним. Мы отвернулись и уставились в пол перед нами. Свежелакированные доски, какими они были в начале сентября, уже потерлись местами от двух десятков пар подошв. И от частого мытья, которое я добросовестно выполняла.

— Эко тебя… — наконец, саркастично выдал Сандо и, после того, как он это произнес, я почувствовала, что на душе стало немного легче. Я выговорилась хоть кому-то. Хоть кто-то знает о моих чувствах, кто сам умеет любить и кто страдал от подобных обстоятельств. — Безнадега, да? — спросил он у меня. Из всех адептов только он хорошо знал, каков Лео. Потому что он восхищался им и интересовался. Он стремился подражать, наверное, тоже в тайне мечтал узнать разгадку поведения бывшего привратника.

— Лео никогда не нарушит устав, ты знаешь это, — он кивнул. Я завздыхала, раз от разу тяжелее. — Сандо, что делать в такой ситуации? Скажи, можно ли изменить хоть что-то?

— Ты спрашиваешь это у человека, который и не надеется когда-либо измениться? — парень повел плечами. — Понимаешь… девочка, — с издевкой бросив на меня взгляд, пронаблюдал он, как я поджала губы. Ну-ну, глумись. — Настоящий мужчина принимает решение однажды, хорошо обдумав и всё взвесив. Именно тогда он и должен принять его, когда очень хорошо подумал и, осознав предел своих возможностей, взял волю в кулак и поступил определенным образом. А если он начинает метаться и сомневаться — это не мужчина, это тряпка. Сомневаешься? Посиди, молча обдумай, пойми себя, а потом уже канифоль мозги окружающим. Только так. А отказываться от решенного и терзаться, раскаиваться… глупо. Сделал — неси ответственность. Вот и всё. Не жди и от Лео другого, — Сандо соболезнующе на меня воззрился. — Если я правильно его понимаю, то он именно таков. Он самый упорный из всех здесь. Наверное, за это ты его и полюбила. И ты хочешь что-то изменить? Если что-то изменится, скорее всего, ты разочаруешься.

— Я не согласна… а если решение было принято неправильное? Если появляются новые факты, откровения, если мужчина поймет, что поспешил, не зная чего-то?.. — мне не нравился скептицизм в глазах Сандо. Но он нарастал. — Что? Неужели это подсудное дело — смягчиться и передумать?

— Если передумать так просто, почему бы тебе не передумать и не перестать любить Лео? — ехидно хмыкнул Сандо.