Тигр

В течение шестидесяти лет три поколения Янковских преследовали тигров в России, Маньчжурии и Северной Корее, куда часть семьи эмигрировала после революции. Они начали охотиться в целях самозащиты, а продолжали уже из спортивного интереса, иногда подрабатывая проводниками для других охотников. Если подворачивалась оказия, продавали туши — покупателями были исключительно китайцы. Внук Михаила Янковского Валерий участвовал в нескольких таких экспедициях и в 2008 году, в возрасте девяноста семи лет, отчетливо помнил каждую. Подобно давно почившему ветерану «клуба ланцепупов» из книги Шрейдера Валерий Янковский приоткрывает окошко в мир, который давно перестал существовать. «Пожалуй, самыми отчаянными охотниками на тигров были русские, сразу после нас шли [северные] корейцы»[85], — откровенничал он, вспоминая свою юность на побережье.

Мы охотились зимой — с ружьями и собаками, никогда не использовали ни капканы, ни отраву[86]. Однако при охоте на тигра многое зависит от случайности, а не от намерения охотника, и стабильным источником дохода это трудно было назвать. Когда нам удавалось подстрелить тигра, китайские знахари покупали его целиком; особенно их интересовали мясо, сердце и кости. Конечно, ведь считалось, что в тигрином мясе содержатся сверхъестественные силы. А сердце тигра якобы добавляет человеку храбрости. Сами мяса мы не ели, но однажды, в 1943 году, мне довелось попробовать его на вкус — отваренным с мисо. Оно было жирное и удивительно вкусное, немного похожее на баранину.

В глухом корейском лесу тигры порой нападают на людей и убивают. Когда такое случается, семья охотника уходит из тех мест. Я собственными глазами видел охотничьи хижины с выбитыми тигром дверьми. Слышал и о том, что тигры разрывают свежие могилы, но сам никогда не видел подобного.

По характеру тигр — зверь коварный, осторожный и кровожадный. Идя по его следу, всегда ощущаешь его присутствие, исходящую от него угрозу. Однажды на отца бросился раненый тигр, и мой брат спас его, застрелив зверя. В те далекие дни в окрестностях Владивостока тигры постоянно убивали скот. [Как и дед,] отец объявил тиграм войну, собственными руками уложил семерых. Это были наши злейшие враги.

Отношение Янковского весьма показательно. Несмотря на то что по возрасту он принадлежит к поколению между Дерсу Узала и Иваном Дункаем, его опыт общения с тиграми отличается от их опыта так сильно, словно речь идет вообще о другом животном. Спустя сто лет Василий, сын Ивана Дункая, описывал свое отношение к местным тиграм совсем иначе, чем первые русские поселенцы: «Поймите, в тайге два охотника: человек и тигр, — говорил он в марте 2007 года. — Как профессиональные охотники, мы уважаем друг друга; у него один путь, у меня другой. Иногда наши пути пересекаются, но мы не вмешиваемся в дела друг друга никаким образом. Тайга — его дом; он здесь хозяин. Я тоже хозяин в своем доме, но он-то постоянно живет в тайге, а я только время от времени».