Тигр

Впервые тигр был классифицирован как одна из разновидностей кошачьих в 1758 году. Его подвид, известный как корейский, маньчжурский, сибирский, уссурийский или амурский тигр, был назван Felis tigris altaica в 1844 году. С тех пор поправки в классификацию вносились семь раз. Последним человеком, отметившимся в этом вопросе, был пожизненный член Общества изучения маньчжурского края, член Российской академии наук Николай Аполлонович Байков. Свою монографию «Маньчжурский тигр» он начинает словами благодарности исследователю Владимиру Арсеньеву и писателю Майну Риду («Всадник без головы» и др.). Затем переходит к утверждению, которое наверняка понравилось бы обоим этим романтикам: по мнению Байкова, животное, которое он назвал Felis tigris mandshurica, было не обычным тигром, а живым ископаемым — пережитком плиоцена, достойным отдельной строки в классификации видов. «Его массивная фигура и могучая костная система напоминает нечто древнее, отжившее, — писал Байков в 1925 году. — <…> дальневосточный представитель гигантской кошки, стоящий крайне близко как по своим анатомическим признакам, так и по роду жизни к ископаемому пещерному тигру Machairodus»[34].

Свои выкладки Байков проиллюстрировал подробными сравнительными рисунками черепов обоих видов животных, между которыми, по его утверждению, имелось неоспоримое сходство. Махайроды — вид крупных саблезубых кошек, живших в период от двух до пятнадцати миллионов лет назад и частично пересекавшихся с доисторическими предками человека. Их следы были найдены в разных уголках земного шара. Захватывающее, хоть и неверное, предположение, будто маньчжурский тигр является не чем иным, как утраченным звеном эволюции, вызвало ажиотаж в цирках и зоопарках того времени и повысило спрос на зверя. Байков настаивал на справедливости своих суждений, и в некотором смысле его усилия не пропали даром, поскольку созданная им путаница не до конца улеглась и по сей день.

Даже сегодня как данность принимается тот факт, что амурский тигр является самым крупным в мире представителем кошачьих. Это подтверждено многочисленными образцами собранных на территории Азии черепов. Череп амурского тигра существенно отличается от прочих, так что соблазн классифицировать его как отдельную разновидность действительно велик. Кроме того, амурский тигр выживает в условиях, которые для большинства других тигров оказались бы губительными. Гигантский зверь, обитающий в суровом климате, удачно вписывается в гипотезу о пережитке ледникового периода. Байков и его сподвижники неустанно подчеркивали размеры амурского тигра, приводили внушительные цифры: авторитетные издания писали о пяти метрах в длину на четыреста килограммов веса. Это стремление приписать животному исполинские размеры гораздо больше говорит о нас самих, чем о тигре; всякий, кто видел его вблизи, скажет, что преувеличения тут излишни, он и без того огромен. В зале «Разнообразие видов» Американского музея естественной истории можно увидеть экземпляр, по величине сопоставимый с полярным медведем, выставленным в зале «Жизнь океана».

Одна из причин, по которым амурский тигр вымахал до таких размеров в сознании обывателей, состоит в том, что, когда Байков и его современники описывали этих животных, их популяция была гораздо многочисленнее, а значит, и отдельные особо крупные экземпляры встречались чаще. Кроме того, дополнительные метры приходились на хвост, который порой достигает трети общей длины; еще десять (как минимум) процентов можно было получить, растягивая для измерений эластичную шкуру свежеубитого животного. В 1834 году Bengal Sporting Magazine напечатал статью, где описывались все эти хитрости. Будь она написана сегодня, ее озаглавили бы: «Как превратить три метра в четыре: руководство для чайников». Эти приемы в сочетании с извечным желанием охотников приукрасить свои заслуги, спецификой среды обитания и недостатком технических средств, которые позволили бы достоверно фиксировать данные, стали благодатной почвой для распространения такого рода мифов. При этом никогда рассказ об очередном гиганте не звучит из первых уст; это всегда из области «я слышал» или «мне говорили».