Тигр! Тигр!

В гараже было темно и тихо, эхо от стука каблуков Грэнвилла перекрывало урчание движка «скорой». Водитель Эдди хмуро посмотрел на подбежавшего интерна.

— Поторапливайтесь, док, поторапливайтесь. Я уже целых пять минут жду. За пять минут Новый Завет написать можно.

— Извини, Эдди, задержался.

Двигатель взревел, машина рванула с места. Эдди развернулся в профиль, в таком ракурсе казалось, что его лицо вырубили топором, и завел дорожный разговор:

— И что же вас задержало, можно поинтересоваться?

— Сон.

— Да ну, док!

— Честное скаутское.

— Поди, опять эфира нанюхались, — поцокал языком Эдди, — Стыдно, док. Почему вы сами не практикуете того, что проповедуете?

Улицы уже заполнились утренним потоком машин. Эдди врубил сирену и повысил голос до пригодного для беседы рева.

— Так вроде вы, доктора-медики, книжки написали специальные, чтобы людям ничего не снилось. Психоанализ и все такое. Супротив своей профессии идете, нет?

— Эдди, а у тебя сны бывают?

— Каждую ночь.

— Что-нибудь реальное снится?

— Да сколько угодно.

— Такое, что и не скажешь, на самом деле это было или нет?

— Док, да кто же знает, что было на самом деле? — Эдди рывком вписал тяжелую «скорую» в поворот, и она ловко засновала между другими машинами, пробираясь к пересечению с Гроув.

— О господи! — воскликнул шофер. — Прямо красный ковер.

На перекрестке улиц косо замер грузовик, вокруг переднего бампера — алая лужа. Вокруг полукругом толпились зеваки, их раздраженно увещевал субтильный человек с нездоровым цветом лица и редеющей шевелюрой:

— Проходите, не задерживайтесь! Вам тут не театр. Неужели с утра заняться нечем? Острых ощущений захотелось? Шли бы лучше завтракать…

Грэнвилл, помахивая чемоданом, как дубинкой, проложил себе путь в толпе.

— Я доктор Грэнвилл из окружной больницы. Кто тут старший?

Субтильный посмотрел на него мутными голубыми глазами.

— Я, док. Детектив Симмонс. Когда это случилось, я проезжал мимо… ну и занялся. А это ваш пациент, вернее, то, что от него осталось.

Грэнвилл опустился на колени рядом с пострадавшим. На прижатом к асфальту лице застыла странная улыбка. Черные волосы тронуты сединой. В облике — нечто напоминающее о распутном цезаре. На теле живого места нет.

Врач глянул на полицейского:

— Почему он ухмыляется? Как будто сбылась единственная мечта в его жизни — попасть под машину. Мне нужно время, чтобы написать заключение, часа два.

— Его фамилия Ковен. Сидни А. В бумажнике есть визитка с адресом: Саут-стрит, девятьсот десять.

— Ковен… ну конечно, — прошептал Грэнвилл. И произнес громко: — Я этому Сидни А. ничем помочь не могу. Классическая смерть до прибытия. В лепешку расшибся и радуется. Водителя будете задерживать?

Вопрос явно поставил Симмонса в тупик.

— Даже не знаю… Послушайте, что он говорит, это интересно. — Детектив повернулся и позвал: — Кейси! Идите сюда.

От толпы перед кабиной грузовика отделился и засеменил к ним неуклюжий мужчина с широкой лысиной и испуганными глазами.

— Капитан, я же рассказал все как было. Да справьтесь у моего начальства, я триста сорок семь тысяч миль без аварий намотал…

— Хватит, — рявкнул Симмонс, — вы не в суде.

— Ну так чего вы от меня тогда хотите, капитан?

— Сержант.

— Хорошо, сержант так сержант.

— Расскажите доктору о случившемся.

Взгляд Кейси боязливо обогнул «красный ковер» на асфальте и сосредоточился на Грэнвилле.

— Док, клянусь, я триста сорок семь тысяч миль…

— Говорите по существу.

— Ага. Так вот, еду я по Брод, груз — пятьсот галлонов молока высшего сорта, сливок два бака по пятьдесят…

— Давайте без лишних подробностей.

— Ладно, ладно. — Кейси глубоко вздохнул. — Так вот, я и говорю: еду по Брод, скорость примерно сороковник и замечаю вдруг этого парня. На моей стороне топает, справа по тротуару. Представляете?

Грэнвилл закрыл чемоданчик и встал.

— Ковен?

— Покойник.

— Док говорит, его имя Ковен, — вмешался Симмонс. — Продолжайте.

— И этот Ковен мне машет, чтобы я остановился. На вид — типичный чиновник, запросто может оказаться проверяющим из налоговой. Принимаю к тротуару и торможу и только собираюсь сказать все, что о нем думаю, как вдруг — бац!

— Бац?

— Он ныряет прямо под колеса!

Грэнвилл озадаченно посмотрел на водителя и обратился к Симмонсу:

— Это правда?

— Сержант, да подтвердите же! — дернулся Кейси.

— Точно, — кивнул Симмонс. — Есть свидетели.

— Выходит, суицид?

— Не похоже, — проворчал водитель — Бедолага здорово смахивал на психа.

— То есть?

— Перед тем как нырнуть под колеса, он крикнул какую-то чушь.

— А поконкретнее?

— Что-то астрономическое.

— Астрономическое?

— Типа, звезды до него не доберутся.

— Звезды?

— Ага.

Грэнвилл не удержался от соблазна продекламировать:

— Ты мигай, звезда ночная, где ты, кто ты — я не знаю[149].

После чего нарочно уронил чемоданчик и, пряча лицо, нагнулся его подобрать, — он почувствовал, что краснеет как мальчишка.

— Доктор, позвольте спросить, — обратился к нему Симмонс, — это похоже на помешательство?

— Не знаю. — Грэнвилл изобразил на лице ухмылку, — На первый взгляд — да, но есть сомнения. Возможно, душевнобольной по фамилии Ковен проходит по моему ведомству, а не по вашему.