Тигр спускается в долину

Сначала я изложу вам свои требования, а затем, если понадобится, аргументы, почему вы должны будет их принять. Нет возражений против такой повестки нашего разговора? Молчание знак согласия. Сперва объясню, что хочу: мне надо, чтобы вы в самое ближайшее время объявили бы официальный конкурс на право владения и эксплуатации месторождению Сухая Балка.

- Вы с ума сошли! - изумился губернатор.

- Сошел или не сошел - не важно, мне нужно, чтобы вы сделали бы это.

- Это полная чушь, я никогда не пойду на такой шаг. Да и никто не поймет, зачем это нужно.

- Ну причину найти всегда можно. В краевом бюджете на следующий год планируется большой дефицит. Расходов много, а доходов мало. Вернее, доходов тоже много, только они уплывают совсем в другие руки. Вот и вы и заявите, что таким образом хотите закрыть эту дырку.

- А я вам говорю, это полная чушь! - повторил свой тезис губернатор. - Месторождение занесено в фонд будущего. Поднимется такая буча, федеральное правительство запретит продавать его.

- Конечно, поднимется, а что делать. Но, дорогой, Василий Федорович, вы не обратили внимание на один нюанс в моих словах, я вовсе вас не прошу продавать Сухую Балку, я смиренно прошу лишь выставить ее на аукцион. А, предположим, за день или даже за два до него, но не раньше, вы под каким-нибудь предлогом отмените конкурс. Так что шишки, если и полетят в вашу голову, но они ее не разобьют.

- Ничего подобного я делать не намерен. Хотите реальную, а не эту фантастическую сделку? Вы освобождаете меня и беспрепятственно покидаете мой дом, в противном случае отсюда в живых вам не выбраться.

- Посмотрим. Я так понимаю, что вы не согласны принимать мои условия. В таком случае давайте послушаем мои аргументы. Хочу открыть вам один маленький секрет, в течение некоторого времени я внимательно изучал вашу многогранную и бурную деятельность на этом высоком посту. Это потребовало немалых затрат времени и денег, зато я узнал о вас очень много интересного. В одном месте, куда вам никогда не добраться, стоит сейф набитый различными документами, исключительно посвященный вам, уважаемый Василий Федорович. И чего там только нет. Вот один из эпизодов. Когда в прошлом году правительство выделило деньги пострадавшим от наводнения, то примерно четвертая их часть осела в вашем кармане и в карманах ваших приближенных.

- Это ложь!

- Может быть, и ложь. Хотя документы свидетельствуют об обратном. Но пойдем дальше. Хотя вы на госслужбе, но вам принадлежат акции большого количества предприятий в крае. Это позволяет вам получать огромные доходы, которые размещены в швейцарских и испанских банков. Кстати, о стране великого Сервантеса. Там, на побережье, у вас приобретен участочек земли почти в гектар, и выстроен миленький двухэтажный домик площадью в триста квадратных метров. - Из кармана я извлек фотографию особняка. - Да, вы правы, официально он оформлен на имя вашего шурина, но доказать, кто является его подлинным владельцем не так уж сложно. Продолжать?

Губернатор молчал, впрочем за него все говорил его взгляд, полный, как у гюрзы, яда ненависти.

- По вашему распоряжению деньги краевого бюджета хранятся в банке, который контролируют не безизвестные вам лица. Там они прокручиваются, а с этих операций вы имеете свой фиксированный процент. Есть запись вашего разговора, где вы обсуждаете эти вопросы и настаиваете на повышение причитающей вам доли отчислений. Но самое, пожалуй, скандальный эпизод связан с гибелью в прошлом году журналиста Виталия Колбасюка. Вы, конечно, помните его скандальные разоблачения как ваших деяний, так и вашего славного окружения. Его нашли убитым на окраине леса. Так вот, человек, который непосредственно занимался организацией этого преступления, начальник вашей охраны некто Иван Дроздов был тоже затем убит. Только вы не знаете, что незадолго до смерти он дал показания, где прямо указывает на то, что приказ на ликвидацию непомерно ретивого корреспондента дали именно вы. В этом самом доме. И может быть, даже в этой самой комнате. В его рассказе приводится масса подробностей, даже как вы были в тот момент одеты. Вы были вон в том халате, - показал я на лежащий на стуле халат, - пили французский коньяк. Вижу, вижу, что вы вспомнили этот маленький эпизод из вашей замечательной биографии. А ведь по совокупности только тех ваших преступлений, что я сейчас назвал, прокурор вполне может потребовать для вас пожизненного заключения. Вместо этого шикарного домины, малюсенькая камера с парашей в уголке. Как вы смотрите на такую перспективу? Не правда ли, в этом что-то есть.

Фронин молчал, зато его лицо то и дело искажала гримаса ненависти. Дабы не произошло ничего неожиданного, я на всякий случай снова взял пистолет в руку.

- А где гарантия, что все это не выплывет наружу? - вдруг спросил губернатор.