Тигр снегов

– Ничего серьезного, Тури, – сказал Бэллард. – Разве ты меня не помнишь?

Тури шагнул вперед, выйдя из дверей на свет. Он нахмурился и сказал неуверенно:

– Я не... мое зрение сейчас не такое, как... Йен?

– Не так уж плохо у тебя со зрением, – сказал Бэллард.

– Йен! – в восторге воскликнул Тури. – Я слышал, что ты вернулся, мог зайти ко мне раньше. Я думал, ты забыл меня.

– Работа, Тури, работа прежде всего – ты меня учил этому. Это мой друг, Майк Макгилл.

Тури просто сиял от радости.

– Что ж, входите, входите.

Он повел их в дом, в комнату, которая была знакома Бэлларду.

Над огромным камином из грубого камня висела голова оленя-вапити с ветвистыми рогами, и под ней весело потрескивали поленья. На стенах были развешаны резные деревянные гравюры, инкрустированные раковинами пайя, которые радужно переливались. Нефритовый мере – военный топор маори – также все еще красовался там, вместе с тростью уакапапа, предметом гордости Тури, его самой ценной реликвией, украшенной изящной резьбой. Это был трофей предков.

Бэллард огляделся.

– Ничего не изменилось.

– Пожалуй, – согласился Тури.

Бэллард кивнул на окно.

– А в долине все по-другому, я сперва ее не узнал.

Тури вздохнул.

– Да, там все не так, как раньше. Но ты-то где был, Йен?

– Где я только не был. Поездил по всему миру.

– Садись, – сказал Тури. – Рассказывай.

– Сперва ты расскажи о себе. Эта очаровательная юная леди назвала тебя дедушкой?

– У меня пятеро внуков, – Тури расправил плечи. – Все мои сыновья уже женаты. Обе мои дочери – уже матери.

– Таухаки, – сказал Бэллард. – Как там Таухаки? – Он был другом детства Йена, да и позднее, когда он вырос, они продолжали дружить.

– У него все в порядке, – ответил Тури. – Он учился в университете Отаго и получил ученую степень.

– В какой области?

Тури засмеялся.

– В экономике. Представь себе маори, который разбирается в экономике. Он служит в Министерстве финансов в Окленде. Я не так часто с ним вижусь.

– Скажешь мне его адрес. Я навещу его, когда буду в следующий раз в Окленде.

Бэллард заметил, что Тури с интересом рассматривает Макгилла.

– Это Майк, он очень интересуется снегом. Он настолько им интересуется, что собирается в Антарктику.

Печальная улыбка появилась на лице Тури.

– Тогда здесь для тебя кое-что найдется, Майк. У нас много снега; таких снегопадов я не припомню с 1943 года.

– Я так и предполагал.

Бэллард подошел к окну. На другой стороне долины ветви кедров тяжело поникли под тяжестью снега. Он обернулся и спросил:

– Что случилось с деревьями на западном склоне, Тури?

– Над шахтой?

– Да, – подтвердил Бэллард. – На том склоне, где деревьев не осталось.

Макгилл насторожился.

– Так этот склон был покрыт лесом?

Тури кивнул, затем пожал плечами.

– Когда они строили шахту, понадобились материалы для стройки. Из кахикатейи выходит неплохое оборудование для шахт.

Он взглянул вверх.

– Этим участком владеют Петерсены; они хорошо на нем заработали.

– Не сомневаюсь, – сказал Бэллард.

– Лучше бы твоя мать не продавала им эту землю.

Тури стиснул руки.

– Потом они выкорчевали все пни и решили использовать землю для заготовки сена. Там, в речных низинах они пасут скот; херфордширских быков – на мясо и несколько молочных коров. Это ведь становится сейчас выгодным делом, когда город растет.

Бэллард сказал:

– Разве никто не сообразил, что может случиться, когда выпадет снег.

– Да, конечно, – ответил Тури. – Я подумал об этом.

– И ничего не сказал? Не возражал, когда они начали строить здания для шахты? Когда они выстроили поселок для рабочих?

– Я возражал. Я протестовал как мог. Но Петерсенам наплевать. Кто станет слушать старика?

Его губы скривились.

– Особенно с коричневой кожей.

Бэллард фыркнул и посмотрел на Макгилла, который медленно произнес:

– Тупые подонки! Тупые, жадные подонки!

Он осмотрел комнату и его взгляд остановился на Тури.

– Когда Вы приехали в долину, мистер Бак?

– Меня зовут Тури, и я здесь родился.

Он улыбнулся.

– В 1900-м, в первый день Нового года. Я – ровесник века.

– Кто построил этот дом?

– Мой отец построил его примерно в 1880-х, так вроде. Он был построен на месте дома моего деда.

– А тот когда построили?

Тури пожал плечами.

– Я не знаю. Мой народ живет здесь давно.

Макгилл кивнул.

– Ваш отец объяснял когда-нибудь, почему он строил на том же месте? Под этой большой скалой?

Тури ответил уклончиво:

– Он говорил, что каждый, кто строит в Хукахоронуи, должен принять меры предосторожности.

– Он знал, что говорил.

Макгилл повернулся к Бэлларду.

– Я хотел бы как можно скорее проверить тут пробы снега. И мне хотелось бы еще раз поговорить с Вами, Тури, если можно?

– Вы оба должны зайти еще раз. Приходите поужинать и поиграть с моими двумя внучатами.

Пока Тури провожал их до дверей. Бэллард сказал:

– Тебе не слишком по душе эта шахта, не правда ли, Тури?

– Слишком много перемен, – сказал он, и сделал кислую мину. – Теперь у нас есть супермаркет.

– Ты знаешь, я теперь во главе шахты – и мне она тоже не очень-то нравится. Но, похоже, по другим причинам. Тури, будут еще перемены, но они тебе, я думаю, понравятся.

Тури похлопал его по плечу.