The Worlds I See

Тишина повисла еще на несколько секунд, прежде чем ее нарушил рокот заполняющегося зала: представители и их помощники, представители СМИ и, наконец, мои коллеги-свидетели - доктор Тим Персонс, главный научный сотрудник Управления правительственной отчетности, и Грег Брокман, соучредитель и главный технический директор недавно основанного стартапа под названием OpenAI. Это было.

Я занял свое место и, сделав несколько глубоких вдохов, попытался сохранить спокойствие, чувствуя, как во мне зарождается первый прилив адреналина. Это не моя аудитория, напомнил я себе; это не студенты, и я здесь не для того, чтобы читать лекцию. У меня была одна идея, которой я хотел поделиться сегодня, и я повторял ее в мыслях, как мантру. Важно, что мотивирует развитие ИИ, как в науке, так и в промышленности, и я считаю, что эта мотивация должна быть направлена на благо человека. Я постарался выбросить из головы все остальное - темную сторону ИИ, технофобию, даже на несколько минут вспомнил о состоянии своей матери. Вернемся к этой мантре. Важно, что движет разработкой.

"Комитет по науке, космосу и технологиям приступает к работе". Это были первые слова, которые я услышал через систему громкой связи в зале, вернув меня в текущий момент. "Доброе утро, добро пожаловать на сегодняшние слушания под названием "Искусственный интеллект - великая сила влечет за собой великую ответственность"".

Я выбросил все тревоги из головы. Что бы меня ни ждало, я был уверен в одном: эта технология способна изменить мир к лучшему. Вопрос о том, как именно мы достигнем этого будущего, оставался открытым, но уже тогда было ясно, что беседы, подобные той, которая должна была начаться, - наш лучший шанс ответить на него. Я пролетел через всю страну и покинул постель больной матери, чтобы быть здесь, и я не мог уйти, не дав понять это.

Какой бы ни была повестка дня комитета, я начинал понимать свою. Зал заполнился, камеры вели запись, микрофоны раскалились добела. За несколько минут до выступления перед самой важной аудиторией в моей карьере я, как в замедленной съемке, решил поделиться всем: своими надеждами и страхами, убежденностью и неуверенностью. Всем. О том, что сила науки как никогда достойна нашего оптимизма, но для того, чтобы по-настоящему использовать ее - безопасно, справедливо и устойчиво, - потребуется гораздо больше, чем просто наука.

Я считаю, что наша цивилизация стоит на пороге технологической революции, способной изменить жизнь, какой мы ее знаем. Однако игнорировать тысячелетнюю человеческую борьбу, которая лежит в основе нашего общества, - просто "нарушить" ее с той бледностью, которая сопровождает большую часть инноваций этого века, - было бы недопустимой ошибкой. Революция должна строиться на этом фундаменте. Она должна уважать коллективное достоинство мирового сообщества. И она всегда должна помнить о своих истоках: беспокойное воображение ничем не примечательного вида гоминидов, настолько озадаченных собственной природой, что теперь они пытаются воссоздать ее в кремнии. Поэтому эта революция должна быть однозначно ориентирована на человека.

Более двух десятилетий назад началось путешествие, которое определило, кем я стал. Это был невероятный, часто необъяснимый путь, который привел меня через океаны, из среднего класса в нищету и обратно, в аудитории Лиги плюща и залы заседаний совета директоров Кремниевой долины. Постепенно он сформировал все, что я понял об этой технологии - вдохновляющее, сложное и пугающее - и то, куда, по моему мнению, она пойдет дальше. Самое главное, она послужила двадцатилетним уроком о важнейшей роли человечества в технологическом поиске, который, как я уверен, определит нынешнее столетие.

 

Глава 2. За чем охотиться

Высоко над нами колыхался лиственный полог, обрамляя чистой тенью портрет ночного неба. Вместе с горсткой одноклассников, разбросанных поблизости, я, застыв, смотрел, как наш гид указывает на созвездия. Мы были восторженной аудиторией, настолько тихой, что даже его почти шепот, казалось, проносился в каньоне внизу, хотя волна "охов" прокатывалась по нам всякий раз, когда падающая звезда отвлекала наше внимание.

"Над нами - романтика пастуха и ткачихи", - сказал он. Не зная, что ответить, мы просто продолжали смотреть вверх.

"Видите вон там?" - спросил он, обводя вытянутым указательным пальцем сверкающую горстку звезд. "Это Жина, ткачиха и богиня. Сегодня астрономы называют ее самую яркую звезду Вегой. А это Niú láng, смертный пастух, в созвездии которого находится звезда Альтаир. Но их любовь была запретной, и они были изгнаны на противоположные стороны небес".