The Samurai Way

Киёмори все еще действовал осторожно. Он послал отряд из 500 самураев, приказав им не применять силу, даже если их будут провоцировать. Монахи немедленно напали на эту делегацию, захватили 60 человек или около того и отрезали им головы, которые выставили вокруг пруда Сарусава напротив южных ворот Кофукудзи. В конце концов монастыри Нара были атакованы всеми силами Тайра. Дело было поручено Тайра Сигэхира, ветерану Удзи и далеко не самому симпатичному из сыновей Киёмори. Сигэхира был подвержен припадкам ярости – болезни, которой в известной мере страдал и его отец. Монахи осознали всю опасность своего положения и приготовились отразить штурм. Семь тысяч монахов, молодых и старых, сохэй и гакусё, собирались защищать свой храм. Поперек дорог были выкопаны рвы, поставлен частокол, а монахи-лучники ждали за большими деревянными щитами. Большинство монахов сражалось в пешем строю. Конные самураи несколько раз атаковали их, но защитники отражали атаку за атакой до наступления темноты. Ими предводительствовал воинственный монах по имени Ёгаку, человек огромной силы, который носил два комплекта доспехов, один поверх другого. Когда стемнело, Тайра Сигэхира решил использовать самое смертоносное оружие самурайского арсенала — огонь. Поджог, как мы знаем, применялся и раньше, хотя это и было делом рискованным, что Сигэхира, несомненно, знал, когда велел своим людям разломать несколько деревянных щитов на факелы и поджечь постройки у ворот монастыря. Было пять часов вечера, ветер все время менял направление, и пламя быстро распространилось по всему монастырю, перебегая от складов к пагоде, с пагоды на звонницу. Как описывает «Хэйкэ моногатари», «все, кто полагался на свои ноги, убежали к реке Тоцугава, в глубину гор Ёсино; а старые обезножевшие монахи, рядовые послушники, мальчики-служки и женщины в поисках спасения наперегонки кинулись в храм Великого Будды и в монастырь Кофукудзи. Больше тысячи человек взо-бралось на второй ярус храма и втянуло за собой лестницы, чтобы враги не могли подняться следом. Здесь и настигло их свирепое пламя. Казалось, вопли грешников в кругах ада — Огненном, Раскаленном и Безвозвратном звучат не громче, чем крики этих несчастных!» Кофукудзи был сожжен дотла, равно как и Тодайдзи, «Великий Восточный Храм», гордость императора Сёму, основанный за четыре столетия до этих событий. Вместе с ним погибла и статуя Будды Вайрочаны, перед которой преклонял колени император. «Сам император украшал эту статую вышиной в шестнадцать дзё, отлитую из меди и золота… И вот исчез без остатка внушавший благоговение священный лик, подобный луне, сияющей в небесах, сгорела и вся голова, упала и лежала теперь во прахе; тело расплавилось, уподобилось бесформенной груде!.. Недаром потемнела, изменила свой цвет роса на равнине Косуга, а в завыванье ветра на вершине горы Микаса слышались горестные стенанья».

Всего в огне погибло 3 500 человек, из всех построек уцелело только хранилище Сёсоин, построенное императором Сёму, которое стоит и по сей день. Головы 1 000 монахов, павших в бою, были выставлены на воротах или увезены в столицу. Много месяцев спустя, когда необходимо было провести важное богослужение, ни одного монаха нельзя было отыскать в окрестностях Нара. Тайра Киёмори скончался 20 марта 1181 г., оставив после себя печальное наследие. Перед смертью, в горячке, он бредил не райскими полями, но местью.

— Когда я умру, — говорил он, — не совершайте ради меня буддийских обрядов; только убейте Ёритомо и положите его голову у моей могилы. То будет лучшее приношение, которое можно для меня сделать, как в этом мире, так и в ином.

Чтобы понять значение его предсмертных слов, нам надо вернуться на несколько месяцев назад, к началу войны Гэмпэй.

ЁРИТОМО

Человек, чью голову Киёмори так страстно желал заполучить, был старшим из трех оставшихся в живых детей Минамото, которых Киёмори отправил в ссылку в 1160 г. Ёритомо было 14 лет, когда его отправили на Идзу, гористый полуостров Токайдо. Идзу входил во владения Тайра, и юноша был поручен заботам Фудзивара Сугэтика, союзника Тайра, а надзор за ним осуществлял Ходзё Токимаса, местный землевладелец, происходивший из рода Тайра. Как опекун Сугэтика не отличался строгостью, и у юного Минамото было достаточно времени для военных упражнений и для размышлений о том, сколь гибельны для его семьи оказались чрезмерный энтузиазм и поспешность в использовании военной силы. Говорят также, что Ёритомо разнообразил свои ученые занятия в области политики и военного искусства более приятным занятием – тем, что в народе называют «посевом диких каштанов». В результате его опекун однажды обнаружил, что стал дедом младенца Минамото. Это так разъярило верного сторонника Тайра, что он убил ребенка и готов уже был расправиться с Ёритомо, но тот вовремя бежал к Ходзё Токимаса, где вскоре влюбился в дочь Ходзё и со временем женился на ней.