The Мечты

«Заранее? Вот сейчас – это заранее?! Мы вам в аванс отпускные заплатить не успеваем, какое же это заранее, Евгения Андреевна? Или в межвыплату влезем?!»

«Ну так мне же эту межвыплату делать! – разгорячилась Женька. – Вот и сделаю».

«Не орите, Евгения Андреевна! Орать будете на трахаля своего! – в кабинете что-то грюкнуло, будто бы главдракон скрежетнул ножками стула по полу, то ли вставая, то ли усаживаясь. – А здесь не смейте показывать свой темперамент! Он только в постели хорош! Уберите ваше заявление!»

«Оно зарегистрировано. И вы обязаны поставить на нем резолюцию. И отпуск мне положен по закону, а не по вашей прихоти».

«Обязана? Ах, я обязана?! – громыхнула Любовь Петровна. – Ну хорошо, я вынесу резолюцию! Обязательно! Сразу после ректора и вынесу, ясно? Пусть сперва он подпишет, а потом уже и я подтянусь!»

«Любовь Петровна, вы же знаете, что сначала должны подписать вы…»

«А вы знаете, что вне графика ходить можно только по усмотрению начальника. Мое усмотрение вас не устраивает? Не устраивает! Идите к ректору, вперед! Или можете позвонить своему любовнику, он же у вас с нашим шефом на короткой ноге, так? Пусть похлопочет, вы его за это вечером как следует отблагодарите. У вас же прямой доступ к телу».

Артем выдохнул, пытаясь согнать красные пятна, забегавшие перед глазами. Хрен там. Бешенство накатывало такой мощной волной, что он готов был вынести матовое стекло в двери Горбатовой. В ушах шумело, и Жениного ответа он попросту уже не слышал. Чтобы хоть как-то себя удержать, глянул на стоявшую рядом с ним девицу, которая «следующая». Судя по ошалевшему выражению лица, прыти у нее поубавилось. И, похоже, она собиралась спасаться бегством.

- Что у вас? – рявкнул Юрага.

Девица чуть не присела.

- А-акт сверки подписать, - пробормотала она.

- Давайте ваш акт, - он выхватил из ее рук бумаги и все-таки дернул на себя ручку, мгновенно оценивая ситуацию.

Главдракон, опершись руками о столешницу, возвышалась над столом, а перед ней валялось Женино заявление. Сама Женя стояла с противоположной стороны и шла пятнами. Артему показалось, что она сейчас попросту расплачется.

- Любовь Петровна, - выпалил он, подскакивая к гребаной главбухше. – Подпишите, тут срочно!

- Вы какого черта вламываетесь?! Совсем охренели, Артем Викторович? – заорала Горбатова.

В ответ на ее вопль Женя вздрогнула, словно рядом раздался пушечный выстрел. И растеряв последние остатки своего боевого духа, выскочила за распахнутую Юрагой дверь, не глядя ни на него, ни на главдракона.

- Что ж вы заявление-то забыли, Евгения Андреевна! – раздалось ей вслед. Ядовито и зло.

- А вы, Любовь Петровна, совесть. Когда утром собирались. На тумбочке для обуви, - вдруг выдал главный экономист и бросил на стол акт сверки от девочки, которая дожидалась в коридоре.

Тирада, которая последовала за его импульсивным поступком и необдуманными словами, превзошла многое, что слышали эти стены, но, откровенно говоря, Артему было совершенно на все это наплевать. Он давно уже не воспринимал Горбатову всерьез. Поорет и перестанет. Что-то понадобится – станет как шелковая. Так было уже не раз. Беда в том, что на Жене отрываться куда проще, чем на нем, потому как, во-первых, она реагирует, а во-вторых, фиг кому в действительности пожалуется, хотя могла бы, дурёха. Вопли Любови Петровны, как бы ни были громки и экспрессивны, на него самого и половины того эффекта не имели. Потому, когда документ, случайно попавший к нему, Горбатова все-таки подписала, Юрага, чувствуя лишь бесконечную усталость от этого места и этих людей, вышел из кабинета. В руках его были и акт, и Женино заявление. Акт он отдал благодарной девчонке. С заявлением замер посреди коридора, вчитываясь в текст. По всему выходило, что Женя хочет в отпуск через десять дней. Даты были подобраны, конечно, неудобные, но она права – ей же самой все успевать. Значит, срочное. Значит, со Шпинатом.

Юрага поморщился и все-таки направился в расчетный. Там над Женей кудахтала Шань, что-то горячо ей втолковывавшая и гладившая по плечам. Плечи эти подозрительно вздрагивали. Сама Женя всхлипывала и шмыгала носом.

- Евгения Андреевна, ну вот что же вы... – проговорил Артем, подходя ближе. – Ну вы же знаете, что она самодур, при ней эмоции проявлять – себе дороже.

- На нее порой никаких нервов не хватает, - жалобно протянула Женька и снова всхлипнула.

- Она права не имеет не пускать! – подхватила Таша. – У Жени знаете сколько еще отпуска? На два месяца запросто может уйти, только кто этой дуре зарплату закрывать будет? Сама же она не сделает. Вот нас не будет тут – что получится, а? Уволимся с Женькой и все!

- Тихо! – рявкнул Юрага так, что эта бестолочь чуть не подпрыгнула. – Вы ей капель накапали? Видите, ей плохо?

- Ой... – пискнула Таша и ломанулась к своему столу за валерьянкой. Пока она наливала воду и считала себе под нос, Юрага приблизился к Жене.

- Это, - он показал ее заявление, - прямо очень вам надо?

- Да, - совсем тихо хлюпнула она, - очень. У нас билеты.