The Мечты

Артем снова взялся за работу с удвоенным энтузиазмом, как всегда случалось, когда приходилось думать о Евгении Андреевне. Следующими на очереди были подшивки копий отчетов. Примерно в это самое время, едва он придвинул к себе неразобранную стопку отпечатанных документов, по этажу резво зацокали каблучки секретарских туфель. Спутать этот уверенный и даже несколько высокомерный звук с чем бы то ни было еще – невозможно. Через мгновение дверь распахнулась и на пороге появилась Вика, ректорский бодигард или, как ее ласково называли, местный цербер, не имевший ни возраста, ни эмоций. Однако выглядела она сейчас довольно растерянной и даже вполне по-человечески, как и положено одинокой двадцатисемилетней женщине с ребенком и двумя высшими образованиями.

- Артем Викторович... к вам через минутку заглянет господин Моджеевский. Шеф просил сказать...

- Кто? – опешил Юрага.

- Ну этот... с фондом...

- Как это? Зачем?

- Откуда я знаю? Шеф просил предупредить! Сейчас они про разработки НИЧа договорят, и к вам...

- Вот черт! А почему здесь? Почему не вызывают?

- Я краем уха слышала, Владимир Павлович предложил, а этот... отказался. Хочет на вашей территории. Уберите ваши папки, чашку со стола... и это... пиджак наденьте!

- Вика, вы с ума сошли? Сорок градусов!

- А... да...  Кондиционер включили бы!

- Ему тридцать лет. И последние пятнадцать его никто не чистил. Он еще в прошлом году передумал работать.

Вика что-то булькнула в ответ, поджала губки и вылетела в коридор. Юрага снова остался один. За эти несколько минут он успел сделать три вещи. В несколько глотков допить свой кофе и запихнуть чашку в тумбочку. Посмотреть в телефоне пропущенные – вдруг звонил этот их Подольский из «MODELIT». Но список вызовов подобной информацией не располагал, а значит – звонка Артем не пропустил. И подшить еще два приказа, пометив их номера карандашом в пустографке. Это было последнее.

Дверь снова отворилась, за ней стоял господин Моджеевский собственной персоной.

Шпинат.

Артем медленно поднялся из кресла и, четко проговаривая каждый звук, поприветствовал незваного гостя:

- Здравствуйте, Роман Романович.

- И вам, Артем Викторович, не хворать, - жизнерадостно ответствовал Моджеевский, проходя в кабинет и протягивая руку для пожатия. Потом улыбка к его губам будто приклеилась – оказавшись лицом к лицу с Юрагой, он осознал, что узнает его. Совершенно точно.

- Какими судьбами? – отозвался Артем, очень коротко пожимая предложенную ладонь и тут же указывая на стул напротив своего рабочего места. Садись, мол, в ногах правды нет. Но Моджеевский, похоже, побрезговал, замерев на месте и внимательно изучая своего визави.

- Да вот на вас поглядеть пришел любопытства ради, - ответил Роман. – А то зовем вас, зовем. И никак не дозовемся. А если гора не идет к Магомету, то Магомет...

... недостаточно разумен, чтобы оставить эту гору в покое. У нее свои аргументы, почему она остается на месте.

- Вы ошибаетесь, Роман Романович, - пожал плечами Юрага. – Я не гора.

- Вы – не гора, - согласился Моджеевский, и в его голове вспыхнуло: рыба!

Точно рыба!

Этот клоун ползал по полу супермаркета, собирая рыбу. А ему пришлось вышвырнуть пиджак от Армани в урну. Комедия была знатная, если бы не одно «но»... Юрага был тогда с Женькой и ни на шаг от нее не отступал.

Моджеевский еще не до конца раскрутил эту мысль, чтобы понять, что это значит, но нечто неприятное в нем уже заворочалось, требуя немедленного выхода наружу.

- Вы не гора, - повторил он негромко, а после снова улыбнулся и сунул обе руки в карманы брюк. – Но тогда тем более ошеломляюще, почему столь старательно игнорируете наши предложения, тогда как должны бы, согласно логике, ухватиться уже за первое. Потому единственное, что нам приходит в голову, это то, что вы набиваете себе цену. А значит, вам есть что нам предложить получше того, на что мы рассчитываем. Вот я и пришел... посмотреть на товар. Я же понимаю, куда вы метите.

- Вам показалось, Роман Романович. Никуда я не мечу. Напротив, избегаю подобных перспектив и еще в первый день сказал вашей помощнице, что ничем не могу быть полезен «MODELIT».

- Сейчас вы лукавите. И я не понимаю зачем. Мы наводили о вас справки.

- Данные давно устарели.

- Сложно вернуться в обойму, но ваше резюме впечатляет, - Роман помолчал, внимательно следя за выражением на лице Юраги. Тот был совершенно спокоен, но от него так и исходила неприязнь, ничем не обнаруженная внешне. Моджеевский это чувствовал. У него всегда было хорошо развито понимание того, что за любым разговором или мимикой всегда скрыто нечто, что наружу не положено выпускать. Но именно оно и диктует настоящую волю, влияя на поступки людей. Значит, и у этого, с рыбой, что-то такое было. Есть.

Но в голову не лезло решительно ничего, кроме той дурацкой сцены в супермаркете. Воспоминания жужжали вокруг, не давая покоя. Роман сердился. Женя с рыбой, что-то зеленое, недоразумение в кроссовках. Точно. Недоразумение в кроссовках.