The Мечты. Минор для мажора

- Не, я не поеду, - мотнула головой Юля, выгрузив на стол коробку, обернутую фирменной упаковкой международной транспортной компании. Если бы не эта коробка, она, наверное, вцепилась бы в столешницу до побелевших костяшек, просто чтобы не упасть. А тут так чудесно и вовремя – посылка из Кёльна приехала. Можно сделать из нее настоящий барьер между миром и собственными страхами. И заодно отличный повод отвернуться – найти канцелярский нож для распаковки.

Но надолго ее не хватило. Димка не был в настроении со всем соглашаться, потому, очевидно, планировал выдавить согласие из нее.

- Ну здрасьте, что еще за глупости! – совершенно искренне удивился он и вальяжно развалился в кресле, разыскивая между подушек пульт. – Конечно, поедем, и это не обсуждается.

- Еще как обсуждается! – Юля резко обернулась – нож так и не нашла. – Я же не рюкзак и не чемодан, чтобы запихать меня в машину и куда-то там везти.

- Да я и не собираюсь тебя запихивать. Сама сядешь. И будешь меня сопровождать на правах законной половины.

- Димка, я тебя уже сопровождала осенью на вечеринку, но там официальное мероприятие было. А с чего мне на пьянку с Моджеевским и его друзьями ехать? – ты погляди-ка, при произнесении его фамилии даже голос остался ровным и спокойным. Бывает же!

- С того, что я тоже друг Моджеевского, м-м? – Ярославцев приподнял бровь. – А ты вообще родственница!

- Да какая я, к черту, родственница? Что ты с этим родством заладил? Это целых три дня! Мне Андрюшу девать некуда, у меня магазин, поставка свежая, там я никого не знаю и знать не хочу. А ты прекрасно развлечешься один.

- Ну а когда мы с тобой вдвоем куда-то выбирались хоть ненадолго?

- Не помню. Да и какая разница? Ну не хочу я никуда ехать.

Ярославцев нахмурился, внимательно глядя на супругу. Потом размял пальцами переносицу. Даже нашел пульт, но теперь не спешил включать телевизор, а положил его рядом с собой. И куда более заинтересованно, чем раньше, спросил:

- Все-таки не понимаю я, с чего у тебя такая неприязнь к Богдану. Он, между прочим, к тебе со всей душой. Отдельно написал, что нас обоих приглашает!

«Обоих!» - мысленно фыркнула Юлька, посылая лучи добра мажору Моджеевскому пополам с напоминанием о законе бумеранга.

Вчера он ее огорошил. Этим поцелуем в щеку и странным, неподвластным ее пониманию умиротворением, которое словно укутало ее до самого конца вечера, пока не заявился супруг и не полез обниматься. Отмахавшись от него критическими днями, что было вполне правдиво, она, мучимая совестью, быстренько легла спать, но ощущение тепла и Бодиных губ на ее лице уже исчезло. Спугнул. Или она сама спугнула. И оказалось не зря – пока она тут поплыла от его нежности и внимания, он уже расставил следующий капкан, в который она вот-вот угодит.

И придумал же! День рождения!

Юлька была на его празднике лишь однажды, когда ему исполнилось семнадцать в их единственную общую зиму. Они отмечали вдвоем в каком-то самом обыкновенном кафе, потому что она была категорически против чего-то помпезного, а он – тогда еще ее слушался хотя бы иногда. Через месяц, в марте, они справляли уже ее семнадцатилетие, и она выпросила у отца и Женьки разрешение уйти «к подружке» на целую ночь, но вместо этого они с Богданом уехали в Лазурную гавань, погулять в ботаническом саду, переночевать в гостинице и утром вернуться в Солнечногорск. План был идеальный. Тогда Юлька придумала, что хочет себе в подарок – Моджеевского. Чтобы он был ее первым. А Моджеевский снял отдельные номера и вообще вел себя уж слишком по-джентельменски, даже когда она ему прямым текстом сказала.

«Ты понимаешь, что если мы... то я же на тебе совсем свихнусь, мы же школу не закончим, Юлька!»

Бросать школу не входило и в ее планы тоже. Потому она повременила со своими намерениями и с так и просившейся в данном случае фразой: «Ты меня что? Не любишь?» И решила подождать. Может быть, зря. Может быть, лучше бы они оба тогда перебесились по полной, до конца, чем растягивать на годы.

Потому что теперь Моджеевский, похоже, джентльменом быть не собирается.

День рождения у него!

- Дим, ну ты же телевизионщик. Придумай для него какую-нибудь отмазку, а, - попросила Юлька, все-таки отыскав канцелярский нож и принявшись кромсать упаковку коробки.

- Вот именно потому, что я телевизионщик, к тому же телевизионщик, работающий с Моджеевским, у меня вариантов нет. Мы должны там быть. Точка. Ты и сама знаешь, насколько Богдан – полезный друг!

- Но он же твой друг! Я тут при чем?

- Да при всем. Сама подумай. Он – владелец крупнейшей корпорации, у него огромный строительный холдинг. Ты – аудитор, специализирующийся именно в строительстве. Чувствуешь связь?

- Нет! – тут же уловила взаимосвязь Юлька и в подтверждение энергично замотала головой. – Нет! Я никакой не аудитор! Я уже давно выпала из обоймы, и даже не вздумай при нем заикаться про такое!

- Ну а кто виноват, что ты выпала из обоймы? Я, что ли? – развел руками Ярославцев. – Да я наоборот хочу тебя вернуть в строй!