The Мечты. Минор для мажора

Акаевой на ее замечание он ничего не ответил и кивнул пробегавшему мимо официанту. Тот в мгновение ока оказался рядом. Выслушал, сделал пометки и так же быстро ретировался, будто бы его и не было. Алина помалкивала, чувствуя настроение Моджеевского. Стоило отдать ей должное, она старалась не лезть под руку.

Но когда принесли аперитив, пригубила вино и осторожненько поинтересовалась:

- Выглядишь уставшим. Тяжелый день?

- Обычный, - легко отозвался Богдан, откинув пятерней светлую прядь, упрямо норовившую отбиться от остальных. Давно было пора наведаться к барберу, но выкроить время не получалось. – А как у тебя?

- Ярославцев в студии тусил, создавал рабочую атмосферу как мог. Потом умотал, но на мою запись снова явился. В остальном – как у тебя. Обычный, - улыбнулась Алина. – Но ужасно не хочется его продолжать. Или по крайней мере, оттянуть момент возвращения.

- А какой должен быть день, чтобы хотелось его продолжить? – вскинул брови Моджеевский.

- С тобой, - с готовностью ответила она.

- Телевидение – не мой конек, - усмехнулся Богдан.

- А я и не собиралась тащить тебя туда!

С этими словами Алина сделала еще глоток вина, но и на них Богдан не отреагировал. Он удивительным образом умел фильтровать звуковые колебания, достигавшие его ушей. То, что ему было не особенно интересно, оставалось не услышанным или неучтенным. То, на что ему не хотелось отвечать, оставалось безответным. Акаева лишь продолжала улыбаться, списывая все на его программистский склад ума. Люди, толкающие диджитализацию в реальный обычный мир, представлялись ей где-то за гранью понимания. Именно это однажды и объяснила ей ее мама во всех подробностях, когда Алина посмела намекнуть на его отстраненность – вроде как близкому человеку поплакалась.

Погода плакала тоже, но дождь за окном постепенно сходил на нет, и, кажется, даже ветер немного затих. Одинокие капли одна за другой шлепали по подоконнику, но их было вовсе не слышно сквозь негромкую музыку, раздававшуюся в зале. Обед был вкусным. Алина – болтающей за них обоих. И серая непогода рабочего дня постепенно развеивалась. А когда робкий солнечный луч пробрался в ресторанное помещение и скользнул по полу, на мгновение показалось, что в городе снова весна, пусть это и было всего лишь иллюзией.

О чем-то они говорили. О бесконтактной системе приема заказов, которую полным ходом внедрили в ресторанной сети, принадлежавшей семье Моджеевских. Ее разрабатывали ребята Богдана, а Алина сидела и рассказывала об этом как о чем-то, что должно было стать для него открытием. И, дескать, «Зеленый сад» в этом смысле очень отстает. Потом они вернулись к рабочим новостям – ее новостям. Потом она хвалила кухню, не забывая упомянуть, мол, все же кускус здесь готовят неправильно, а правильный она ела лишь однажды на конкурсе красоты, где готовил французский шеф, до этого в пух и прах разнесший отечественные кулинарные традиции.

Примерно в районе кофе Алина прекратила болтать, задумчиво разглядывая его лицо, и бог знает, что было в ее красивой аккуратной головке, когда ее взгляд касался его черт. А когда они отобедали и вышли на крыльцо ресторана, с козырька которого робко падали хрустальные, играющие всеми цветами радуги под солнцем капли, она неожиданно прижалась виском к его плечу и негромко проговорила:

- У тебя есть еще хоть полчаса? Давай пройдемся? Я ужасно соскучилась по тому, чтобы просто пройтись.

- Давай, - согласился Богдан, подняв к небу лицо, - пока погода не передумала и снова не испортилась. Если хочешь, можем выбраться куда-нибудь на выходных.

- Очень хочу! Я отличный отель присмотрела в горах, с бассейном, сауной, чанами и кучей всего.

- Осталось согласовать наши выходные, - сказал он и, подхватив Алину под руку, повел ее в направлении набережной. Где еще гулять в приморском городке, как не у моря?

Будто обезумевшие, носились над их головами птицы, что-то крича то ли друг другу, то ли облакам на своем птичьем. А волны, разбиваясь о волноломы, далеко разбрасывали брызги, доставая почти до самой пешеходной части. Алина довольно жмурилась, хотя ее пальто и волосы были уже влажными, и зонтик открывать отказывалась. Она сунула его подмышку и продолжала трещать. Теперь уже о выходных, о городском шуме и чем-то еще, что Богдан тоже пропускал мимо ушей.

Людей вокруг оказалось немного посреди рабочего дня самого обыкновенного предзимнего месяца. А между тем, воздух был еще вовсе не зимний, хотя и довольно холодный. И потому Алина плотно жалась к нему, то и дело опуская голову на его плечо, всем своим видом демонстрируя редким прохожим: этот мужчина – мой. Впрочем, за рамки не выходила. Лишь единожды остановилась и заставила остановиться его:

- Смотри, какая симпатичная витрина, - заявила она, указав на магазинчик с темно-зеленой вывеской, гласившей «Vintage Lady Shop». – Сколько раз тут бывала, ни разу не видела. Прямо десяточка по десятибалльной шкале мимимишности.