The Lost

— Ложись! — крикнул один из арбалетчиков по кличке Лихой.

Отступающие припали к земле, но останавливаться не пожелали, продолжая быстро ползти. Раздалось два щелчка, над головами просвистели болты. Один ударился в пластину на верхней части туловища и отскочил. Другой угодил гиганту в один из постоянно моргающих глаз. Но попадание не убило тварь. Гигант оставил преследование и конечностью защитил голову, а потом медленно попятился назад к норе, полностью скрывая свои слабые места от трёх наёмников с заряженными арбалетами, но не опасаясь остальных. Всё происходящее выходило за рамки обычного поведения данного вида.

— Отступаем к лагерю, — скомандовал Лихой, как только гигант скрылся в норе.

Не успел отряд отойти и десяти шагов, как показался другой гигант, о чём свидетельствовали целые конечности. Он схватил тела и быстро утащил их в нору, которая вскоре полностью осыпалась.

Глава 42.

— Это просто немыслимо, — Яруш не сводил взгляда с места засады. — Использовать людей в качестве приманки. Насколько же умны их самки?

— И ведь не сожрали, — Лихой устроился у колеса телеги. По соседству сидел Гешт и изучал трофейную конечность, что притащил с собой на ноге, та мелкими зубчиками на серпе зацепилась за накидку. — Мне до сих пор не верится, что в качестве наживки они использовали живого человека.

— Мы теперь точно здесь застряли. Нагалла, что думаешь?

— Нужно ждать. Импа ест во много раз больше самцов. Ей нужно много еды для роста и размножения, рано или поздно голод возьмёт верх и вынудит её напасть.

— Ждать? Боюсь, время не на нашей стороне. Может их можно как-нибудь выманить?

— Бесполезно. Сейчас гиганты под полным контролем импы. Она ещё молода и очень осторожна. Но чем она голоднее, тем агрессивнее её поведение. В любом случае её обязательно нужно убить.

— Группа песчаников насчитывала сорок человек, — Нэг тяжко вздохнул, — не считая лошадей. Паршивенький напрашивается вывод.

Хасам в разговоре не участвовал и не изъявил желания слушать. Как только он вернулся в лагерь, сразу отстранился ото всех и нашёл тихое местечко в тени. Ему нужно было успокоиться. Сердце бешено колотилось, разгоняя горячую кровь, всё тело словно пылало. Разум жаждал битвы. Стоило увидеть гиганта, Хасам с трудом сдержал себя в руках. Ещё немного, и он мог поддаться безумному внутреннему зову. И сейчас единственное, что могло помочь ему отвлечься — заточка оружия.

Когда точильный камень коснулся лезвия, глаза приметили кровь гиганта: прозрачная с красным оттенком и густая, походила на размазанные сопли. Там, где часть влаги испарилась, на металлической поверхности оставался серый мелкий порошок — соль. Нагалла рассказывала, что у взрослых гигантов с возрастом на теле образовывались солевые наросты, напоминающие кристаллы. И если бы молодняк обладал подобной защитой, то охота усложнилась бы в разы.

На смену утра пришёл день, но где-то затаившийся враг никак себя не проявлял. В самый солнечный пик несколько добровольцев покинули укрепления и вокруг лагеря как можно глубже в песок стали погружать длинные деревянные колышки, сделанные из досок с бортов телег. После чего между некоторыми натянули нити и развесили все оставшиеся мелкие колокольчики. Яруш надеялся, что это могло бы помочь обнаружить передвижения гигантов под песком. Со слов Нагаллы, гиганты рыли коллективно, не быстро и на сон глубоко обычно не зарывались. Они работали сообща и двигались цепочкой: одна особь рыла, другие следовали в плотную, служа опорой, дабы не осыпалась нора.

Время шло, светило устремилось к горизонту и уступило тьме, что принесла с собой восточный ветер. При каждом порыве доносился лёгкий звон колокольчиков. Яруш просчитался, погода сыграла против, и то, что должно было предупредить, стало помехой. Теперь, когда каждый ресурс на счету, вокруг укрепления воцарился мрак. Лишь установленные на телеги фонари прорезали почти непроглядную темноту внешнего периметра. В лагере ощущалось сильное напряжение.

Тем временем гиганты пришли в движение, они один за другим покидали нору, находящуюся в сотнях шагах от места засады, и вскоре показалась главная виновница: внешне и по размерам не отличалась от самцов, ядовитые железы по бокам брюшка почти ничем не выделялись, за исключением небольших отверстий. Она сильно задрожала и с сопровождаемым постукиванием пластин стряхнула с себя песок, а затем издала мерзкий вой с последующим стрекотанием.

— Явились-таки, — отдыхавшие наёмники схватили оружие и вскочили на ноги. Яруш обратился к ближайшему часовому: — Хань, что там?

— Ничего, — мужчина всматривался в темноту. — Я ничего не вижу.

— Что у остальных? — крик главы пронёсся по лагерю.

Другие часовые быстро отчитались, но они тоже ничего не узрели в темноте. Люди действовали слаженно, все быстро заняли свои позиции у стен укрепления, давая пространство для стоящих позади арбалетчиков.