The Lie I’ve Lived

— Мама не знает, так что могу поспорить, что в некий момент он ее проклял. Ты единственный, кому я когда-либо это рассказывала. Я думала было увидеться с ним, но струсила.

Перебираемся обратно на кушетку и продолжаем беседу. Она садится чуть ближе.

— Гермиона говорила, что рука беспокоила ее ещё несколько месяцев после парализации. У тебя такая же проблема?

Пенни вздыхает.

— Я тогда сжалась, а в руке было зажато зеркальце. Поясница до сих пор не в порядке. Я даже ходила к мануальному терапевту. Он полагает, что я попала в аварию.

Ощутив брешь, атакую:

— Я неплохо знаком с массажем — квиддич требует. Если хочешь, устрою тебе сеанс — у Олли есть кое-какая мазь.

Она взвешивает предложение и улыбается, но тут камин выплевывает Олли, на котором одно лишь полотенце.

— Ни фига себе! Гарри! Пенелопа? Что здесь, мать его, происходит?

— Это тебе ни фига, приятель! Где твоя одежда?

— У меня сегодня посвящение — заставили голым наворачивать круги вокруг поля. Все ушли, отказавшись рассказывать, где моя одежда, и палочка тоже исчезла. А раздевалку закрыли запирающим.

Олли в чертовски хорошей форме, и заинтересованные взгляды Пенни означают, что мои шансы только что сошли на нет.

— Привет, Олли. Я беру интервью у Гарри — надеюсь на дебют в журналистике. Поздравляю тебя с первой профессиональной победой.

Он добродушно улыбается и, извинившись, уходит одеться. Его возвращение влияет на Пенни еще хуже. Он надел шорты и майку, подчеркивающую мускулатуру. Клянусь, девчонка так облизывалась, как будто была готова взять оставшийся от обеда соус и полить его им.

За полчаса Пенни набирает «достаточно» материала обо мне для своей статьи. Теперь у нее собственная навязчивая идея, квиддичная, и уже новому герою задаются вопросы для оригинальной истории. Я понимаю, когда я третий лишний. Один господь знает, сколько раз Сириус проворачивал такую же фишку с ДП. ДП доставались взгляды, но вокруг Сириуса витал опасный дух мятежника, пошедшего наперекор семье — женщины от подобного приходят в дикий восторг. Уезжая обратно в свой каземат, иду ловить Ночного Рыцаря, и в качестве награды получаю благодарные объятья и поцелуй в щечку. Все, что мне достанется сегодня, это издевки Шляпы.

* * *

Я вовсе не удивлен, когда утром нахожу разбросанные по кушетке вещи Пенни. О, наступило время расплаты.

— Олли! Тренировка через десять минут. Шевелись!

Наслаждаюсь несущимися из комнаты проклятьями и грюканьем — что-то падает на пол. Вообще-то, у него полчаса, но он это вот-вот уже выяснит.

— Гарри! Тренировка начнется только в полдесятого!

— Прости, дружище! Ошибочка вышла, но тебе надо бы добраться туда пораньше после первой победы. Тебе ведь нужно еще отыскать палочку и одежду.

— Точно. Дашь мне минутку?

— Да пожалуйста. Хочешь, я пришлю Добби разобраться с этой непонятно откуда взявшейся одеждой на кушетке?

— Гм, давай, хорошо.

С некоторым злорадством даю указания домовику, вручая ему также Сортировочную Шляпу.

— Прекрасная линия загара, Клируотер. Хотя ты чересчур волосатая, я предпочитаю бритых.

Вслед за воплем в гостиной появляется чуть запаниковавший Добби со смеющейся Шляпой. Перекрывая шипение разъяренной женщины, кричу:

— Простите. Я не думал, что Добби принесет Шляпу.

Через две минуты раздается громкий треск — надеюсь, что Пенни там не расщепилась — и выходит Олли.

— Это низко, Гарри, но у меня сегодня хорошее настроение, поэтому я прощаю тебя.

— Еще бы чуть-чуть, и я раскрутил бы ее на массаж. И в этот момент в одном полотенце вваливаешься ты.

— Да ладно тебе! Как бы ты ни старался, тебе ничего не светило, и ты это знаешь. Не было смысла отпускать ее просто так и терять такой шанс.

Да, отодвинуть парня в сторону и «украсть» у него цыпочку, которую он перед этим два часа убалтывал, плохо, но хуже всего, когда об этом ещё и злорадствуют.

— У меня для тебя лишь четыре слова, Олли: «временная замена Перси Уизли». А теперь пойдем, любовничек. У тебя десять минут, чтобы отодрать свое бельишко от табло, иначе тренеры оставят его там на весь день.

Смотрю, как при имени Перси он съеживается. Но потом серьезнеет:

— Откуда ты знаешь?

— Как ты думаешь, кто подал им идею?

* * *

11 августа, 1994 г.

Дни бегут; я много учусь и практикуюсь. Мое беспалочковое вызывающее улучшается. Оглушающее пока не выходит, но посмотрим с другой стороны: ДП удавалось оглушать им только цыплят. Прошлым вечером я перенапрягся и увидел странный сон с Ридлом и Червехвостом. Там был кто-то еще. Вроде знакомый, но слишком уж смутным было видение, чтобы его хорошенько рассмотреть.

Олли с Пенни теперь встречаются. Она даже извинилась за создавшееся у меня впечатление, будто она пытается меня соблазнить. Всё бы ничего, но сразу после этих слов она погладила меня по голове. Ее репортаж попал на обложку, как и было предсказано. В целом, получилась неплохая статья, обошедшая мерзкий Пророк стороной.