The Lie I’ve Lived

Бросаю стул и полутолкаю-полубросаю Манос в дрожащую кучу тел чемпионов. Выбора нет. Придется превращаться в Вилорога и защищать эту троицу. С гневом Флёр разберемся позже. Ей просто придется смириться, мать его! Только я начинаю перекидываться, как что-то перекрывает гам и пробивается сквозь шум и страх. Звук прорезает атмосферу отчаяния, как копье чистейшей надежды. Даже дементоры приостанавливаются при песне феникса.

Прямо передо мной в огне появляется феникс. Меня омывает обжигающий огонь, развеяв ледяные иглы муки от близости дементоров. Свет на время подавляет все чувства. Птичий клюв ударяет в мою открытую пятерню, ранив до крови и вынудив руку сжаться — феникс опускает в мою руку некий предмет. Едва схватив деревяшку, мгновенно осознаю — у меня в ладони моя палочка. Рунная стена может остановить домовика, однако магия феникса намного сильнее подобной ерунды.

Фоукс, слетев с моего плеча, бросается на двух дементоров, несколько помятых Крамом и Делакур. Твари отскакивают от существа, которое их не боится.

— Да призови ты патронус, Поттер, и разгони их! — командует Шляпа. Неужели опасается за собственную душу? Проблема в том, что мне неоткуда черпать вдохновение. Направив палочку, пытаясь вспомнить хоть что-то счастливое. Ничего, кроме боли, страха, уныния. Выкрикиваю слова, пытаясь компенсировать ревом своё эмоциональное бессилие, но выходит лишь струйка дыма. Ещё одна попытка, и снова абсолютно ничего не получается. Дементоры, ощутив моё отчаяние, вновь приближаются.

Да, ощущение мира и счастья в душе не спасут. А как насчет боли и страданий?

Направляю палочку через чье-то ближайшее плечо и сосредотачиваюсь на клетке. Моя воля заставляет её ожить. Верх резко отрывается и падает на одного из врагов. Сосредотачиваюсь на желаемой форме и превращаю. Металлические прутья сгибаются в подобие злобной кисти с множеством пальцев. Кулак повинуется моей команде и, потянувшись, хватает дементора, как тряпичную куклу, пронзив стальными пальцами плечо и впившись в грудь.

Я не способен услышать вопль дементора, но вот его собратья очень даже могут. Удерживать трансфигурацию при окружающем их негативном поле сложно, но я обрушиваю металлическую «руку» с борющимся в её хватке дементором на тех двоих, в которых я бросил стулом, давая себе тем самым пространство для маневра и отдыха — холодный озноб прогоняет тепло Фоукса.

Трансфигурация — ключ ко всему. Именно поэтому дементоры ещё служат волшебникам. Прямая магия не причинит им ущерба, и, несмотря на их нынешнюю форму, они почти неуязвимы к физическому нападению, но их всё-таки можно заковать, захоронить и пленить. Должным образом созданный патронус разгонит их, но только тяжелые цепи, которые не позволят им двигаться — кандалы, от которых они не в состоянии спастись, — способны дать человеку достаточно сил на то, чтобы им приказывать. Моя рука со стальными когтями поднимает мерзкую тварь в воздух, но хватка ослабевает, и кисть начинает распадаться. Ладно! Веду эту треклятую штуку вниз, навстречу деревянной платформе, позволив кускам металла обрушиться на неё.

Быстро работаю палочкой — куски помоста отрываются, и древесина образует защитный круг вокруг меня и трех человек у моих ног. Призвав в руку Шляпу, защитным жестом прижимаю к мантии, приглушив её вопли.

Охотники за душами кидаются на мою стену из мусора и отлетают прочь, проверяя мою стойкость. Рядом со мной и моей горкой из чемпионов появляется Фоукс. Феникс выглядит хуже — интересно, насколько ужасно выгляжу я? Изданная птицей трель выражает утомление и безотлагательность проблемы, и феникс вновь испаряется.

Я получил своеобразный эквивалент: «Теперь у тебя всё под контролем. А мне нужно идти».

Если выживу, надо будет как следует пропесочить Фоукса за то, что у него якобы «не осталось ни капли силы». Расширяю барьер, отбросив тварей прочь. Заставив барьер колебаться, трансфигурирую вторую клетку и атакую ею дуэт дементоров — крепкий металл скручивает их в некую нелепую и, несомненно, болезненную конструкцию, превратив в какую-то современную готическую скульптуру. Возможно, мне следует подумать о карьере в искусстве. Я ведь, помимо всего прочего, ещё умею мастерить и зверей из шариков!

Окружающий меня водоворот утихает. Рассматриваю оставшееся трио дементоров, и в этот момент Каркарову удается сломать стену. Его палочка нацелена на стражей Азкабана. Все столкновение заняло, наверное, минуты полторы. Скелетообразные руки того, которого я вогнал в пол платформы, показываются на краю дыры, и существо медленно выбирается наверх — только чтобы обнаружить, что моя палочка всего в нескольких дюймах от его лица.

— Продолжишь, и я прикую тебя к скале на дне озера — будешь сидеть там, пока металл не проржавеет!

Моя угроза до него доходит. Они не глупы; понимают, когда проиграли, и отступают. Максим поднимает одного из министерских авроров на ноги, и он начинает выкрикивать дементорам приказы. Три шага большой ведьмы, и вот она уже рядом со мной.

Одновременно и свирепым, и приказным тоном она спрашивает: