The Lie I’ve Lived

— Да уж, это затруднит любые отношения.

— Но я все-таки думаю, что когда-то, давным-давно, его создавали как артефакт правосудия — вы, неосведомленные придурки, тогда верили, что магию нельзя запятнать и что это чистая сила.

— Готов поспорить: всё это длилось, пока на него не наложили первый конфундус. И если он полностью отдает себе в этом отчет, тогда он более несчастен, чем ты. В последний раз он бывал снаружи несколько веков назад.

Проникаюсь иронией ситуации: Драко, наконец-то, получает причитающееся. Стоп, а ведь дальше ещё лучше…

— Начинается. ЭйчДжей, посмотри на Кубок.

Две руны вспыхивают, как будто отражая солнечный свет. К несчастью для Драко, солнце уже село.

— Что теперь скажешь о «мгновенной расплате», Шляпа? Без апелляций. Без подкупа чиновников Министерства. Мгновенное правосудие — здесь и сейчас.

— Похоже, он собирается сделать это сам! Видимо, идея его отца — тот хочет, чтобы Драко хоть немного был похож на мужчину.

В наблюдении за тем, как безразличный механизм, называемый в магическом мире правосудием, пускается в ход ради кого-то другого, есть что-то успокаивающее.

— Мой бедный ребенок! Нет! — скулит Нарцисса, поднимаясь на ноги. Два служащих Министерства останавливают её, но она тянется за палочкой. Если вспомнить, как Нарцисса пыталась уничтожить мою подружку, похоже, к артефактам она относится без всякого пиетета.

По большому счету, Драко всего лишь зудящий комар, раздражающий фактор. Должно быть, он был основным соперникам Гарри Поттера, но я в душе уже вовсе не Гарри. А может, мать его, и не был им никогда.

Люциус вручает запаниковавшему сыну какой-то предмет, который можно закусить. Конечно, он говорит этому придурку, что Малфои не кричат, как маленькие девочки. Нарциссу держат два министерских прихлебалы. Мерлин, надеюсь, они забрали у неё палочку, иначе события выйдут из-под контроля. Пусть-ка на эту сцену посмотрит ещё кое-кто — тот, кто тоже изрядно обижен на Дракусю.

— Добби! — едва слышно шепчу я. Хлопок.

— Господин Гарри… — пытаясь заткнуть домовика, зажимаю ему рот ладонью. Появление домовика на миг отвлекает от зрелища нескольких сидящих рядом со мной человек.

— Тихо. Смотри. Драко ведь никогда не проявлял по отношению к тебе особое милосердие, да?

Этот психопат очень медленно кивает — его глазищи уставились на происходящее. С приглушенным криком прижав тыльную сторону запястья той руки, которой пользуется палочкой, к поверхности Кубка, Драко скулит от боли. Вспышка света. Баюкающего руку Драко отбрасывает назад — он выглядит ещё более жалким, чем после прошлогоднего инцидента с Клювокрылом.

Впереди кто-то восклицает:

— Ой, он описался! — Колин только что заработал себе пару галеонов. Я был почти уверен, что он на это не пойдет, но мальчик не просто так попал на факультет Годрика.

Краем глаза замечаю на лице Добби устрашающую улыбку.

— Господин Драко всегда говорил, что Добби плохой эльф. Добби должен был себя наказывать. Сколько сегодня Добби должен продержать руки в огне? И кто теперь плохой? — еле слышно бормочет эльф, посмеиваясь.

Мне не стыдно признавать: иногда этот эльф меня пугает. И я рад, что я его работодатель.

* * *

— Интересно, разит ли от неё подгоревшим цыплёнком?

— Я не настолько близко стоял, Бродяга, — отвечаю я, глядя в зеркало. В щель полога мне видно, что Дин и Симус, ради разнообразия, решили позаниматься. Отдыхая в тишине на кровати, под защитой щитов, решаю использовать появившуюся возможность и наверстать упущенное с единственным официально признанным человеком, когда-либо сбегавшим из Азкабана… ну, как полагает публика. Мне ли не знать, что это не так.

— И ты говорил, что Цисси переживала?

— Она была готова кого-нибудь убить.

— Ну, она всегда ревновала к своим «игрушкам». С другой стороны, все эти годы она играла в «идеальную» женушку — возможно, у Цисси не все в порядке с головой.

— Да уж, неслабый аргумент, учитывая то, где ты проводил время! Кстати, выглядишь лучше, чем на прошлой неделе. Как там во Франции?

— Не жалуюсь. Особенно на ножки медсестрички, сопровождающей вдову Фламеля.

Качаю головой:

— Возвращаешься к основным инстинктам, Блэк? Должно быть, выздоравливаешь.

Он хищно улыбается: