The last of the real ones (СИ)

— Куда ж я денусь, — выдавила из себя через кашель Кайла. — Придержи меня.

— Я запрягу лошадь, и мы поедем в госпиталь гарнизона.

***

Тихо, чтобы не разбудить разведчиков, Пиксис и Кайла зашли в госпиталь гарнизона. Это было отдельное помещение с множеством коек и окон. Тут сильно воняло лекарствами, повсюду стояли банки с цветными растворами и цветными порошками. Бинты, вата, иглы и шприцы лежали в аккуратных пакетах на каждой койке. Пиксис довел Кайлу до приготовленной для нее койки и помог лечь. Медсестра проворно засуетилась вокруг девушки, проверяя пульс, температуру, глаза. Стоило голове Кайлы коснуться подушки, как она тут же уснула.

— Выйдете! Быстро! — толкала в бока Пиксиса медсестра. — Вы меня отвлекаете!

— С ней все будет в порядке?

— Ей уже зашили рану, так что хуже не станет, — злилась миниатюрная женщина. — Ей нужен покой, так что уходите!

И громко захлопнула перед ним дверь.

Смерть и тут наблюдала за девушкой, но уже не так внимательно. Она словно куда-то торопилась. И правда. Ее костлявые пальцы обхватили огромную острую косу, перекинув через плечо. Обернувшись, она еще раз взглянула на уснувшего солдата и растворилась.

Она за ней еще придет, но точно не сегодня.

========== Я обниму тебя так сильно, насколько только хватит сил ==========

Леви сидел на каменных ступеньках в гордом, как ему казалось, одиночестве. Руку неприятным холодом колола бутылка с виски. Медная жидкость звонко билась о стенки бутылки каждый раз, когда Леви подносил к губам горлышко, делая очередной глоток. Горло приятно обволакивало терпким алкоголем, согревая изнутри. Хоть и сидел он тут от силы минут пятнадцать, пальцы неприятно зудели от холода ночи. Раздраженно пошкрябав ногтями по ладони, Леви тщетно пытался их согреть. Возвращаться в бараки ему совсем не хотелось. С тяжелым вздохом он закрыл глаза, представляя их завтрашний день. Леви даже не был уверен, находится ли он сейчас в безопасности, как и его подчиненные. Он взглянул в окна бараков. Свет уже не горел.

Проводя по черному зданию беглым взглядом, Леви сделал еще один глоток. Его губы почти незримо улыбнулись, глаза заблестели, может быть, от выпитого вина. И все же лицо его оставалось довольно мрачным, голова, неслыханно тяжелая, покоилась на руках. Те уже вовсю раскраснелись от холода. Но, несмотря на это, он продолжал безмолвно сидеть и думать. А думать ему было о чем. Мысли о солдатах и шаткости их положения сейчас уплыли далеко-далеко. Перед глазами, словно кистью, вырисовывался давно утерянный силуэт родного человека. Леви замер, затаив дыхание, чтобы отчетливее представить его себе, оставаясь для него, увы, невидимым! Вот он сидит в маленькой кухне, в руках газета, а рядом дымится в чашке свежий чай. Вот в кухню вошла Кайла. На ней ее привычное черное платье с новой белой манишкой и маленькой брошью в виде яблока. Волосы наскоро заколоты, из-за этого кое-где выпали пряди волос и теперь спадали на плечи. У нее не было никаких особых талантов, никаких резко выраженных черт характера или своеобразных чувств и вкусов, благодаря которым она стояла бы выше обычного уровня женщин — не было у нее и недостатков или пороков, которые ставили бы ее ниже этого уровня. Вот она беспокойно расхаживает по кухне из угла в угол. Точеный маленький носик слегка скривился, губы сжались в тонкую полоску. В зеленых глазах горел какой-то болезненный для ее бледного лица огонек. Руки без устали теребили ткань платья. Кайла иногда всхлипывала, вытирая скопившиеся слезы рукой.

Леви не понимал, почему она плачет. Не понимал он и почему она волнуется. Но почему-то именно такой образ «невесты» вырисовался перед ним сейчас. С презрением посмотрев на бутылку, Леви небрежно поставил ее на ступеньку и встал. От долгой неподвижности ноги онемели, и капитану пришлось постоять еще пару секунд, чтобы они не дрожали. Откашлявшись, он направился в здание.

***

Леви поднялся по лестнице, прошел длинный коридор. Из-за плохой освещенности и массивных стен он казался бесконечным. В полной тишине заснувшего этажа капитан уловил чьи-то шаги. Свечи горели плохо, и он не сразу узнал в скрытом мраком лице офицера Пиксиса. Он, скорее всего, тоже не сразу заметил Леви, от чего искренне удивился:

— Капитан, так вот Вы где! Ваши солдаты волновались.

— Да… Настолько сильно, что уснули, — хмуро ответил Леви, — а Вы что делаете тут в такое время?

Ему показалось, что офицер Пиксис услышал его вопрос, но, может быть, не хотел это обнаружить, ибо не повернул головы. Его взор был устремлен куда-то далеко, он был полностью поглощен мыслями. Леви, не привыкший к излишнему общению, собирался уже попрощаться с офицером и уйти, как тот окликнул его:

— Капитан Леви. Есть у меня для Вас новость. Думаю, она Вам будет приятна.

— У Вас уже была такая. И она-то не дает мне уснуть, как видите.