The History of Bones: A Memoir: A Memoir

Он жил в подвале этих двух зданий на Катон-авеню, недалеко от Флэтбуша. Нужно было пройти по тощему переулку между двумя зданиями, затем пройти через двор, прежде чем попасть к зеленой двери, которая была единственным входом в подвал, наводящий ужас, и явно не предназначалась для жильцов. Затем нужно было пройти в горячее бетонное подполье здания и миновать котел, прежде чем попасть к запертой на замок двери, ведущей в его квартиру, которая на самом деле была кладовкой, неясно превращенной в жилое помещение.

Он был управляющим. Он подметал и драил коридоры на всех шести этажах двух зданий, выносил мусор и складывал его в контейнер. За несколько других мелких работ, которые входили в его обязанности, ему платили 14 долларов каждые две недели, и он получил это жилище в подвале бесплатно.

Я точно помню, как пахло в этом месте, но не могу определить, что это был за запах. Может быть, сладкие благовония, пытающиеся замаскировать что-то нечистое.

Во второй крошечной комнате стояли пианино, диван и кровать. По всей квартире висели нарисованные от руки таблички с надписью: "Я - СУПРЕМА ТОТАЛИТИ!".

Его звали Джеймс Паркер Вашингтон, и он только что вышел из тюрьмы за убийство. Он обладал такой прекрасной, непритязательной мягкостью, что я ни на минуту не нервничала рядом с ним.

Он предложил мне чаю и сказал, что я могу оставаться у него столько, сколько захочу. Я переночевала на диване, а на следующий день пошла к Матиа, взяла вещевой мешок и рожок и переехала к нему.

Он готовил что-то вроде каши и чая, а потом мы играли. Он на пианино, а я на альте. Потом поздно вечером я ходил с ним по пустым коридорам, мыл полы и разговаривал о музыке и религии.

Он рассказал мне о знаках, нарисованных вручную: Однажды ночью он выкурил косяк и откинулся в кресле с закрытыми глазами. Он дремал, но не засыпал, когда услышал в голове громкий голос, передававший ему сообщение: "Я - СУПЕРМЕНА ВСЕЛЕННОЙ!" И он понял, что это правда. Это не было самолюбованием - совсем наоборот, это объявляло, что он - часть Бога.

С тех пор он изменился.

Милая девушка с большой грудью постоянно заходила к нему и приносила еду. У нее родился ребенок, и она была предоставлена сама себе.

Она хотела Джима. Улыбалась ему. Светилась. Она казалась совершенно сраженной. Он был очень мил, но, судя по всему, не был заинтересован в интимной близости с ней. Она была явно разочарована. Он выглядел нервным. Какая-то его часть была глубоко, глубоко уязвлена. Это было видно, когда он смотрел в пол.

"Почему бы тебе не переспать с ней?"

"О, нет". Но это было все, что он хотел объяснить.

Однажды ночью он начал растирать мне плечи. Сильные руки, ощущения великолепные. Как будто избавление от этих узлов добавит мне пять лет здоровья.

"Вот, ложись".

Поэтому я растянулся на кушетке. Я уже исчезала под массажем, когда почувствовала, как он неторопливо тычет мне в анус через штаны. Я вскочил с кушетки и пронесся через всю комнату.

"Какого черта ты делаешь?!"

"Я просто хотел... потрахаться, понимаешь?" Он смотрел в пол. Он выглядел грустным и пристыженным.

"Мне это не нравится, Джим".

"О, хорошо."

Его вибрация была явно прямой, а тут еще эта милая девушка, которая хотела его. Я думаю, что все эти годы в тюрьме просто заставили его захотеть заниматься сексом так, как он привык.

Он показал мне, как пользоваться компактором. Затем Джеймс Паркер Вашингтон объявил, что послезавтра уезжает, и если я хочу получить его работу, то он договорится об этом с управляющим зданием.

Вот так просто я переехал в Нью-Йорк.

В каком-то смысле это было замечательно - подметать и мыть полы посреди ночи, когда никого нет. Длинные, пустые ночные коридоры. Мне нравилось выполнять какую-то конкретную рутинную работу, и чаще всего мне нравилось быть одной. Мне было трудно заставить себя встать, чтобы подмести, но когда я это делала, мне всегда нравилось. Я думаю, что такая работа полезна для людей, особенно для таких, как я, которые застряли глубоко в своей голове.

Компактор пугал меня, это огромное ревущее чудовище, которое вдыхало мусор и выплевывало его маленькими квадратиками, но я справлялся с ним.

Поэтому я занимался домашними делами, а потом тренировался. Однажды я играл на своем рожке, и тут через двор донесся мужской голос.

"Заткнись!!!"

Не зная, имеет ли он в виду меня, я подождал пять минут, а потом снова начал играть, но уже тише. Через несколько минут я услышал, как кто-то ходит по подвалу. Туда никто никогда не спускался. Жесткие ботинки на бетонном полу. Крепкий парень в футболке пригнулся под низкой бетонной крышей и подошел к проволочной двери.

"Мне нужно поспать. Ты должен остановиться. Я ненавижу такую музыку".

Как я собираюсь спасать мир своей музыкой, если она так действует на людей?

Именно в это время я постился десять дней, и у меня появилось видение и понимание креста. Я продолжал поститься, чтобы понять все глубже, но обнаружил, что иду через Проспект-парк посреди ночи, чтобы купить галлон мороженого Breyers, которое я съедал за один присест, а потом меня переполняло чувство вины.