The Heroin Diaries. A Year in the Life of a Shattered Rockstar.

Два часа назад прилетели в Ноксвилль на самолете. Сразу пошли к Томми в номер, занюхнули, музыку послушали. Потом пошли к Фреду за его козырем–в–рукаве, но у него было совсем мало. Твою мать! У меня завтра выходной, а сегодня есть желание закинуться. А теперь я исчезаю… спокойной ночи.

ФРЕД САНДЕРС: У меня был маленький трюк, который я иногда проделывал, когда Никки приходил ко мне за коксом по среди ночи. Он звонил мне и говорил: Чувак, козырь в рукаве! и за то время, пока он до меня добирался,я раздалбывал снотворные таблетки, делал из этого порошка дорогу и давал ему занюхнуть. Мы начинали общаться и, через 5 минут, он начинал зевать и заявлял, что устал. Я отводил его к нему в номер и укладывал в постель. Не думаю, что он меня вычислил.

15.25

Крутое шоу вчера было в Гринсборо. Я действительно чувствовал себя членом одной из самых крутых групп в мире целых полтора часа. Никакого тухляка вокруг. Мы взорвали их звуком, такого давно не было. После шоу все переменилось. Пытались достать порошка, и, страннейшая вещь из всех мною виденных! Будто по приказу переданному по радиоволнам. Никто не мог достать ничего, кто–то говорил, что занят и будет позже. Думаю, что кто–то предупредил фанов и сотрудников, чтобы нам не доставали наркотиков.

Полночь

Сижу в номере. Тупо смотрю по сторонам и не могу понять, что мне делать, если я не на сцене и не закидываюсь.

У меня бывают моменты полной ясности, и я задаю много вопросов, от них больно, потому что у меня нет на них ответов.

СЛЭШ: Я был поражен в этом туре, как Мотли всегда используют сложную систему общения по уоки–токи для добывания порошка. Казалось они всегда знают, как его попроще добыть, но если честно, видеть так часто как перед тобой нюхают кокс – это скучно. Если бы это был героин, это было бы более мрачно и драматично.

17 ноября 1987

Отель

13.40

Иногда ночью, когда я ложусь спать, все что я слышу — это звон в моей голове, и с каждым годом это становится всё хуже. Я никогда не обращал на это внимания, думал, что это нормально для меня, но потом это стало проявляться и когда я уже не сплю, если вокруг тихо. Надеюсь,что когда тур кончится, это пройдет.

18 ноября 1987

Отель,Ноксвилль

03.15

Концерт был хорошим, все билеты проданы, как обычно. Наркотики — да, алкоголь — да, группи — да, депрессия — да. Какая–то девушка попросила у меня автограф, я спросил ее, зачем он ей. Она сказала, затем, что она восхищается мной . А я сказал, что тогда ей надо в психушку! Она расплакалась, а я рассмеялся.

На хрен всё. Не хочу я быть звездой.

Я больше ничего не понимаю. Боб Тиммонс продолжает звонить и спрашивать насчет клиники. Я спрашиваю, не такая ли это клиника, где за меня будут молиться. Он только вздыхает и нервно посмеивается. Никто меня не понимает. Никто.

Я одинок… я не знаю как жить и не могу представить себе смерти.

Бэкстейдж

18.15

Только что прилетели на выступление. Никаких отелей, пока не прилетим в Атланту. Кажется моя кожа гниет на мне. Я пахну дерьмом, а в моем дерьме все больше и больше крови. Я не могу объяснить как я чувствую в остальном, иногда я кажется просто разрываюсь от слез. Я хожу кругами по своему номеру ночь за ночью… кажется мне не найти дороги. Что за херня со мной творится? Не могу дождаться, когда уже это шоу кончится и я смогу спрятаться. Знаешь, я не знаю, сколько я еще продержусь. Я звоню Бобу, чтобы взять у него телефон психиатра. Я внутренне взываю о помощи, внешне делая вид, что все нормально. Но я знаю, что это совсем не лучший фасад.

ТОММИ ЛИ: Никки никогда не был этаким вечно спотыкающимся и падающим парнем, которому всегда нужна компания. Он любил уйти в свой номер и там в одиночестве заторчать. Мы все так иногда делали. Когда находишься долгие месяцы в туре с 3–мя другими парнями, когда ешь–спишь–ездишь–трахаешься вместе, иногда просто хочется после концерта уйти в свою комнату и не видеть друг друга. Я тоже сиживал в своем номере с несколькими граммами гребаного кокаина на меня одного. Ребята звонили мне и спрашивали: Что делаешь?, а я отвечал: Ничего, до свидания! Потом, через несколько часов я звонил им: Эй, чувак, у тебя нет порошка? Мы все разделены, играем в свои собственные игры в собственном маленьком мире.

19 ноября 1987

Выходной

Ритц Карлтон отель,Атланта,джорджия

20.00

Весь день занимался ерундой. Немного поиграл на гитаре, читал, никто не звонил, кроме как из офиса… Док опять пропал без вести. Думаю уехал куда–нибудь отдыхать. Меня убивает мысль о том, что он где–то лежит на пляже, со стаканчиком какого–нибудь напитка в маленькой жирной лапке, любуется закатом и наслаждается теми блядскими деньгами, которые мы для него заработали, пока Дуг и группа пашем тут как рабы на господина.