The Heir

— Ты выключила свой телефон. Я пыталась дозвониться до тебя целую вечность, — жалуется она.

— Да, выключила. Я еще не успела включить его после полета.

— Что он сказал?

— Он хочет, чтобы мы совместно занимались воспитанием ребенка.

— Правда, так и сказал? О, Боже. Но ведь это здорово, — кричит она.

— Я не собираюсь с ним совместно воспитывать своего ребенка, Син.

— О. Почему?

— Потому что он адский жиголо. Потому что он живет в Риме. Потому что он мне не нравится. И, наконец, потому, что я просто не хочу.

— Понятно. Хорошо. Все понятно.

— Послушай, я перезвоню тебе чуть позже, когда приеду домой, хорошо?

— Хорошо. Поговорим позже, детка.

Я поворачиваюсь к Стар, она открывает рот.

— Ничего не говори. Прошу тебя, только ничего не говори.

Она закрывает рот.

— Лучше расскажи мне о себе. Как у тебя дела? — решительно спрашиваю я.

Остаток пути к моему дому я слушаю ее рассказ об конвенции авторов, на которой она должна присутствовать. Она очень волнуется по этому поводу, и я заталкиваю подальше свои нерадостные мысли, полностью сосредоточившись на ней. Я так горжусь Стар, какого успеха она достигла, не той, когда она сидела в четырех стенах со своим первым мужем полным мудаком.

Когда мы подъезжаем к моему дому, Стар предлагает зайти, но я говорю, что мне нужно побыть одной.

— Может ты присоединишься ко мне и Николаю за ужином?

— Спасибо, но не сегодня.

Она с беспокойством поглядывает на меня.

— Хочешь, я приду поужинать с тобой?

— Нет, ты пойдешь ужинать со своим мужем. Я в порядке. Я просто устала. Закажу еду на вынос и пораньше лягу спать.

— Если передумаешь, позвони мне, хорошо?

Я растягиваю губы в широкой улыбке.

— Конечно. Спасибо.

Она уходит, а я захожу в свою квартиру, закрываю входную дверь. Глубоко вздыхаю. Вот моя жизнь в этих четырех стенах. Ночь с Данте была просто фантазией. Пришло время оставить фантазии позади. Раз и навсегда.

Я направляюсь в свою спальню, раздеваюсь догола и иду в ванную. Включаю душ. Вода восхитительно теплая. Мне нравится принимать душ. Ощущение от воды всегда, что она способна смыть все. Иногда, когда у меня начинается ступор с идеями, я стою под душем, и появляется вдохновение, приходят новые мысли. Но сегодня в голове пустота.

Даже оцепенелость.

Внезапно накатывают откуда-то из глубины рыдания. Сначала я даже не понимаю, что начинаю плакать. Тело начинает сотрясаться от рыданий, рот так сжимается, что я ловлю себя на мысли, что вою навзрыд. Я соскальзываю по стеклянной стене душа и опускаюсь на пол. Вода каскадом течет по телу, струи бьют в макушку, нос, подбородок, стекая по горлу.

Я не могу сказать, почему я плачу.

Могу списать только на гормоны. Конечно, это гормоны. Это не разочарование от поездки. А всего лишь гормоны. Не большие изменения, происходящие внутри моего организма. Кроме того, я устала. У меня такое чувство, будто я взвалила весь мир себе на плечи.

Я вылезаю из душа и решаю немного вздремнуть. Сон приведет меня в чувство и вернет уверенность, что все будет хорошо.

6.

Роза

Толкнув стеклянную дверь вперед, на которой жирными черными буквами написано название нашего журнала Mirabel, вхожу в бело-розовый холл, киваю администратору, сидящей за блестящей стойкой. Над ее головой горит синий неоновый знак со слоганом журнала:

ПОЛУЧИ ВСЕ

Захожу в лифт, двери закрываются, но тут же сожалею, что зашла в эту кабину. В воздухе витает приторный сладкий аромат духов, от которого меня начинает подташнивать. Молясь, что утренней токсикоз не станет для меня большой проблемой, я выхожу на втором этаже и поднимаюсь на свой этаж дальше по лестнице.

Войдя в свой отдел, мне машет рукой Мэри Уизерс, восклицая:

— Доброе утро, Роза. — Как только я к ней подхожу, она шепчет: — Старая дракониха хочет тебя видеть в своем логове сию минуту. У меня приказ, как только ты придешь, тут же отправить тебя к ней, прежде чем ты засядешь в свой кабинет.

Уилла хочет сразу же видеть меня в понедельник утром? Я тут же начинаю анализировать по какому вопросу, что такого могло случиться, но на ум ничего не приходит.

— Хммм. Ты не знаешь, чего она хочет?

Она с сожалением смотрит на меня.

— Будь я проклята, если знаю.

— Хорошо. Спасибо. Сию минуту пойду к ней, — отвечаю я, направляясь в коридор. Мне очень нравится моя работа в качестве редактора отдела моды, и даже Уилла Смиттон, мой непосредственный начальник и исполнительный редактор Mirabel, не в состоянии заставить меня меньше любить то, чем я занимаюсь.

Я прохожу мимо своего кабинета, спеша к ней. Стучу в дверь. Ее офис почти такой же, как и мой, за исключением, что ее офис в два раза больше и имеет два окна, а не одно, как у меня.

— Войдите, — кричит она.

Я открываю дверь и захожу в ее кабинете.

— Мэри сказала, что ты хочешь меня видеть.

Она поднимает голову от газет и улыбается. Уилла женщина неопределенного возраста —ей можно дать между сорока пятью и восьмидесяти. Но никто никогда не осмелится спросить ее об этом.

— Ну, кажется, тебя можно поздравить.

Поздравить? С чем? О чем она говорит? Я растягиваю губы в вежливой улыбке.

— Э-э… с чем?