Я больше никогда не посмотрю в его глаза. Никогда не смогу прочитать его мысли. Никогда не увижу его ухмылку на алых пухлых губах. Никогда. Мои слезы превратились в океан, а это больная любовь в слово — опоздала. Опоздала. Опоздала!
Я влюбилась в своего мучителя. Я выхожу из своей комнаты, возможно, сейчас у меня под глазами эффект панды, ну и пусть. Пускай видит, что со мной сделала его кончина. Наверно, Стас сейчас улыбается, глядя на меня — глупую, сверху вниз.
— Ну что. Мама, я согласна поехать вместе с вами в Москву.
— Да? Это же отлично! Вот какой подарок ты подарила мне на новый год, спасибо, дочка, — пропела мать, пытаясь надеть на лицо искреннюю улыбку, что у нее плохо получалось.
— Да, представь себе, — я взяла в руки бокал шампанского и стала выдвигать речь. За столом сидели еще гости, к сожалению или к счастью, но я не знала кто это. — Слава Богу, что моя никчемная черная жизнь остается в этом городке, что принес мне горечь, обиду, но…я больше не боюсь. Нет. Все люди на этой земле одинаковы, кто-то любит тебя больше, а кто-то меньше… Это все наглая ложь про любовь. Все до единого. Но еще большая ложь — это доверие, доверие которое разбивается на крупицы. И его уже не собрать. С Новым Годом, моя больная семейка! — воскликнула я и выпила содержимое в бокале залпом.
— Познакомься. Это Алексей, то есть Леша. Он был рад с тобой познакомиться, а это его сестра Лена. Ей пятнадцать, правда милая девочка? — тихо лепетала бабушка. Она подошла к Леше и Лене, что-то еле слышно прошептала. А после они вдвоем встали и бабушка их проводила за дверь.
Комментарий к Глава 25. Happy New Year. Part 2. Remember
Всем удачи и веселого летнего настроения!
Я люблю вас) С нетерпением жду ваших отзывов :3
И да, не кидайтесь в меня тапками раньше времени, деточки, ок?)0
========== Группа ==========
Всем привет…
Я тут это…ну это…как бы…группа в общем
С нетерпением жду вас!
Всем отличного настроения)
https://vk.com/sexbutler
========== Глава 26. The initial end. Diary of a madman. Part 1. ==========
Сколько слез пролито. Сколько дней я просто сидела на своей кровати в гробовой тишине, хотя мать и пыталась как-то со мной пойти на контакт, как-то вернуть меня в реальность, но, однако ничего у нее не вышло. Несколько раз она уговаривала меня поесть, но после трёх разбитых тарелок и детского ночного светильника мама больше не смела являться ко мне с уговорами, что время лечит и бла-бла-бла…
Действительно, на просторах интернета пишут, что время лечит, нужно двигаться дальше, не останавливаться, но все пишут, хотя никто не делает. Все просто сидят и ждут. Пока время придёт и вылечит. Заберёт остатки так называемых «ошметков» души. Они улетят бесследно, но проблема в том, что эти самые ошметки могут вернуться к тебе бумерангом. Хотя статистика гласит, что нужно отвлечься, попытаться найти выход, закрыть дверь, утерев слёзы, но… Я, теперь не я. Теперь я никогда не стану собой. Я никогда не смогу закрыть эти чертовы ворота в прошлое, что снова и снова врывается в мою, и без того, никчемную жизнь. За что? И для чего? Неужели это все наяву?
Так прошла целая неделя моих новогодних праздников. Я не могла вернуться в обычный ритм жизни. Не смогла справиться. В конец потерялась в этом театре, где тобой управляют кукловоды.
— Тома, собирайся, мы уезжаем. Ты будешь учиться в Москве. Там тебе будет легче. Все будет хорошо, девочка моя, — под конец фразы мать кинулась ко мне. Я буквально упала в её объятия, прижавшись к её груди.
— Мама, неужели его больше нет? Можно мне к нему? Пожалуйста, я прошу тебя, мне надо. Очень надо, — тихо прошептала я, ещё больше прижимаясь к матери.
— Нет. Прошлое ворошить нельзя. Ты сильная, ты справишься. Ты должна привыкнуть.
— А как же… Как же чувс…
— Доченька, сейчас это не чувства, п твоя больная любовь, точнее симпатия. Какая у вас может быть любовь у подростков…
— Уйди! — я резко отпрянула от мамы, оттолкнув её.
— Том…
— Уйди! Я сказала — поеду, значит поеду. А сейчас я иди!
— Я жду тебя внизу, хорошо? — мама вышла за дверь, а я продолжала смотреть вдаль, где виднелось окно в комнату Стаса. Там больше не будет гореть свет. Не будет больше радостей и улыбок. Никогда.
***
— Прощайся с бабушкой и дедушкой. Мы пойдём в машину, — мать еле коснулась моего плеча, а я уже огрела её презрительным взглядом. Она сразу же её убрала, цыкнув.
Слова звоном ударяли каждый раз в голове, когда я каталась по кровати, умываясь собственными слезами.
Бабушка была сама не своя. Она просто была отстранена от меня, от нас, словно, когда я смотрела в её глаза, то бабушка старалась их спрятать, отводя в сторону, а иногда просто вглядывалась в пол. Словно её что-то оторгало от меня, или же она просто не хотела смотреть на свою дурнушку-внучку?
Перед тем как покинуть её дом, я подошла к бабушке и крепко её обняла, вкладывая всю боль и грусть, что вновь атаковали моё сердце. Нет, обиды больше не было. Ни к ней, ни к матери. Скорее холод и безразличие к жизни. Будто в сердце теперь моём камень, душа — оболочка, а сама я — жалкое подобие человека.