The Beginning of the End (СИ)

Когда лестница осталась позади, Имхотеп шагнул навстречу и подхватил ее в объятия. Меила прижалась щекой к его груди. Они обнялись так крепко, что у обоих кончилось дыхание.

Потом Меила посмотрела на своего возлюбленного и сказала, улыбаясь, со слезами в голосе:

- Я сейчас не умерла, и я все еще вижу тебя…

Она утерла глаза, и черная подводка размазалась, удлинившись до висков, как у женщин Та-Кемет. Казалось, на Имхотепа сейчас смотрели обе его возлюбленные - древняя и новая.

Жрец с нежностью поцеловал госпожу дома и, обняв за талию, повел наверх.

========== Глава 33 ==========

Теперь, когда у Имхотепа был паспорт, они смогли оформить брачный контракт. Ставя свою новую подпись, Имхотеп заметил, что в его время брачный договор составляли все господа Та-Кемет, “чье имя было достойно сохраниться”.

Меила бросила быстрый взгляд на бритоголового нотариуса-турка… но тот, если и услышал слова жреца, не придал им значения.

Египтянка наклонилась и расписалась там, куда нотариус показывал пальцем. Черные волосы Меилы выскользнули из-под легкого платка и легли на документ.

Когда чиновник поставил печать, Меила подхватила свеженький контракт и одарила своего возлюбленного сияющей улыбкой.

- Теперь мы муж и жена по всем законам.

При слове “всем” глаза Имхотепа заблестели предвкушением, губы тронула улыбка, предназначенная ей одной. Но он остался спокоен.

Супруги покинули нотариальную контору. В дверях Меила взяла Имхотепа под руку, по-европейски. Она на мгновение прижалась к нему.

- А что в наше время делали после этого?..

- Жена со своими слугами и имуществом переходила в дом мужа, - улыбаясь, ответил Имхотеп. - Приглашали жреца, который бросал супругам под ноги горшки с кровью и молоком, благословляя их на процветание и плодородие… Муж клялся жене, а жена - мужу богами своего дома, в чистоте своего сердца и верности.

При этих словах неторопливо шедшие Имхотеп и Меила остановились и повернулись друг к другу. Узкая улочка, зажатая между глухими глинобитными стенами, была пуста.

Жрец, улыбаясь, обнял свою возлюбленную и привлек ближе, глядя ей в глаза.

- Муж принимал жену под покровительство и становился господином ее жизни…

Меила закрыла глаза, принимая его поцелуй. Каждый раз она теряла голову.

- Нас увидят…

- Тогда тебя это не страшило.

Они еще раз поцеловались. Но тут в соседнем дворе за стеной залаяла собака: Меила вздрогнула. Она ощутила сладковатый запах отбросов, словно только сейчас достигший ее обоняния. Над яркими банановыми и апельсиновыми корками, сваленными в кучу под стеной, громко жужжали мухи.

- Лучше все-таки пойдем отсюда.

Они зашагали быстрее, как будто их кто-то преследовал. Меила бросила взгляд назад и крепче сжала локоть своего спутника. Только подумать - до сих пор, до этого самого времени ей не верилось, что Имхотеп ее муж. Казалось, что в любую минуту кто-то может ворваться к ним и разбить их краденое счастье! Теперь уже навсегда!..

Имхотеп чувствовал, как Меила напряжена, и не возобновлял разговора до самого дома. Когда они прошли в гостиную, хозяйка бросила на круглый стол коленкоровую папку, в которую был убран брачный контракт, и плюхнулась на диван.

- Как я устала…

Имхотеп опустился рядом и обнял жену: забыв о своем желании, покачивая ее, как ребенка.

- Сегодня все позади, мерит… А что будет завтра, знают одни боги.

Он поцеловал ее теплые надушенные волосы, с которых упал шелковый платок.

- Всегда напоминай себе: тебе нужно прожить только этот день, есть только этот день, - а ночь подарит тебе отдых и новые силы…

Тут вдруг Меила стремительно выпрямилась и закинула руки на плечи жреца, с ужасом глядя ему в лицо.

- А что, если у нас больше не будет времени?..

Имхотеп улыбнулся, погладив ее по щеке.

- В тебе говорит ужас прошлого. Успокойся: мы долго еще не встретимся с ним.

“Значит, однажды все-таки встретимся”, пронеслось в голове у египтянки. Но сейчас она позволила Имхотепу себя убедить. Меила дернула шнурок звонка, проведенный к столу и скрытый темно-зеленой плюшевой занавеской, и приказала подать кофе.

Имхотеп в доме Хафеза тоже пристрастился к этому напитку, любимому арабами.

Роза принесла им кофе: когда служанка ставила поднос, руки у нее задрожали так, что чашки звякнули друг о друга. Меила вздрогнула и с опозданием улыбнулась девушке.

- Спасибо, дорогая.

Взяв чашку, она сделала глоток дымящегося черного напитка. Потом посмотрела на Имхотепа.

- А ведь мы с тобой не женаты… и никогда не будем женаты.

Жрец напрягся, темные глаза застыли.

- О чем ты говоришь?..

- Мы никогда не сможем освятить наш брак, - Меила взяла его большую руку в обе свои. - У нас теперь нет и не может быть религии, ты понимаешь?.. Мы пошли в контору по регистрации и расписались в том, что не обманем один другого. Но мы обманули всех богов.

Имхотеп сжал губы.

- С господином Хафезом мы часто говорили… о религии, - жрец с неудовольствием произнес это новейшее слово, которое ограничивало и принижало божественное, отделяя его от “науки”. - Я спросил его, что он думает об Анубисе и теперешней власти этого бога на земле.

Имхотеп невесело улыбнулся.