The Beginning of the End (СИ)

Двери храма открылись для них утром, в блистающий третий день второго месяца перет - сезона разлива, в исчислении древних египтян. Белла так и не смогла даже примерно определить, какой это год до христианской эры. Но узнала, что первый год правления его величества Рамсеса, наследник которого, Звезда земли, носит имя Сети.*

Рамсес был уже стар, и сделал сына своим соправителем. Это было уже кое-что…

Прежде, чем покинуть дом Амона, Белла и Хапимерит посетили главный зал храма. “Гипостильный зал”, вспомнилось англичанке, когда она вступила в это огромное помещение. Ей в первый раз оказывалась такая честь.

Белла еще никогда не видела египетских дворцов и храмов снаружи, в их первозданном великолепии, - но при попадании в один такой зал у непривычного человека появлялась слабость в коленях. Это помещение было отделано двумя рядами толстенных колонн, капители которых в виде цветов папируса терялись в высоте, - а стены украшали огромные рельефы, изображавшие битвы и торжества фараонов.

“А если тут крикнуть?..” - подумала Белла. Она даже зажала рот ладошкой, чтобы нечаянно не вырвался кощунственный звук.

Тут вдруг Хапимерит взяла ее за руку намозоленной ладонью.

- Смотри, - шепнула женщина, указав вперед, в сторону группы бритоголовых людей в легких зеленых одеждах. - Вон там - жрецы Осириса. Говорят, их особенно любит наследник, сын царя…

Жрецы Осириса?.. Какое-то смутное не то воспоминание, не то предчувствие заставило Беллу нахмуриться. Но ей было более интересно поближе взглянуть на других посетителей.

Сюда допустили нескольких высоких особ, в черных с золотом париках, в широких драгоценных ожерельях и пестрых складчатых одеждах. Знатная женщина обмахивалась веером из страусиных перьев, распространяя лотосовый запах своих духов. Чтобы разглядеть ее, Белла шагнула вперед.

Сегодня, в честь выхода, на ней самой и на Хапимерит были нарядные цветные платья и даже серебряные пояса. И Хапимерит, вместо обычного платка, надела дорогой парик и ожерелье из синих стеклянных палочек.

Прячась в тени колонн, Белла подошла к знатной даме, стараясь, чтобы та ее не заметила. И оказалась так близко к жрецам Осириса в зеленом, что смогла разглядеть их лица. Они вполголоса беседовали и не обращали внимания на девушку.

Один из этих жрецов чем-то зацепил ее взгляд. Еще не понимая, чем, Белла вгляделась в служителя Осириса: он стоял к ней в профиль. Это был молодой и статный человек, почти еще юноша.

Белле пришлось до боли прикусить губу, чтобы не вскрикнуть: она пошатнулась, в глазах стало темно.

Она только что увидела молодого Сети Амира. Вне всякого сомнения, ей предстал, в окружении жрецов Осириса, муж мадам Меилы.

* Средиземное море.

* Согласно одной версии, это 1306 год до н.э., с воцарением Сети I в 1304 г. до н.э.

========== Глава 51 ==========

Белла стала пятиться - медленными, тягучими шагами, как в кошмарном сне. Разум отключился, как в ту минуту, когда она осознала, что попала в прошлое. Осталась лишь одна мысль на краю сознания: только бы Сети Амир сейчас не обернулся на нее и не узнал!

Узнал?.. Но ведь сейчас, пока он еще юноша, он и не подозревает о ее существовании?..

- Что с тобой? - строго и взволнованно прошептала Хапимерит, когда увидела лицо Беллы.

Девушка посмотрела на нее, не в силах говорить: только показала на свое горло, жалуясь на немоту.

Наверное, это все-таки сон… Так не бывает…

Белла начала щипать себя за руку, когда Хапимерит схватила ее за другую руку и, сильно сжав, повела прочь. Ее тюремщица не знала, в чем дело, но почувствовала, что надо побыстрее убрать чужеземку с глаз жрецов и господ в зале.

Они вернулись во внутренний двор, где Белла обычно проводила свободные часы. Там обе женщины сели в простые деревянные кресла, и Белла с облегчением откинулась на твердую спинку, прикрыв глаза. Вот сейчас она откроет их и окажется дома…

- Что случилось? - снова ворвался в ее сознание голос служительницы храма.

Белла открыла глаза и встретилась с суровым, донельзя подозрительным взглядом: Хапимерит сидела, подавшись к ней. Пленница сжала подлокотники, внутренне подбираясь.

Эта женщина не друг ей, как можно было такое подумать? То, что помощница Менны лекарка, не значит, что она добра… Наоборот, врачи, навидавшиеся страданий, нередко становятся очень черствыми людьми…

- Я… Мне стало плохо, - соврала Белла. - Я не… Много солнца, много… господ, - ей самой стало тошно от своего косноязычия. Но она хотя бы сумела вовремя соврать.

Хапимерит некоторое время вглядывалась в ее лицо. Белла чувствовала, что женщина не поверила ей. Что-то она скажет Менне?

Однако лекарка не стала дальше допытываться.

- Ты пойдешь в город?

“А меня кто-то спрашивает?” - мысленно удивилась Белла. Но сознание, что она хоть в малом распоряжается своей судьбой, пусть иллюзорное, ее немного ободрило.

- Да, пойду, - сказала она.

Хапимерит кивнула.