Хотя Милль осознавал, что создает вымышленное существо, многие последующие экономисты и интеллектуалы принимали Homo economicus за реальность или просто утверждали, что истина о человеческих мотивах не имеет значения. В одном из своих эссе Милтон Фридман утверждал, что теорию следует оценивать по точности ее предсказаний, а не по истинности ее предположений. Большинство игроков в бильярд не понимают уравнений, определяющих каждое столкновение и траекторию движения бильярдных шаров, но действовать так, как будто они понимают, вполне оправданно, поскольку это позволяет делать точные прогнозы. По аналогии Фридман утверждает, что как для бизнеса, так и для людей разумно принять то, что он называет гипотезой максимизации прибыли: "Уверенность в гипотезе максимизации прибыли оправдывается доказательствами совершенно иного характера. Эти доказательства отчасти похожи на те, что приводятся в пользу гипотезы о бильярдном игроке: если бы поведение бизнесменов так или иначе не приближалось к поведению, соответствующему максимизации прибыли, маловероятно, чтобы они долго оставались в бизнесе" Если бизнесмены не считают, что их основной мотивацией является максимизация прибыли, их поведение тем не менее регулируется этим законом, который они не воспринимают.
Его аналогия может показаться поначалу правдоподобной. Он повторяет такие слова, как гипотеза и доказательство, как это делают ученые. Но он отходит от научной практики, игнорируя доказательства, которые подрывают его утверждения. Предприятия и частные лица часто принимают решения, которые не обеспечивают максимальную прибыль - например, платят больше за товары или поставщиков с более высокими трудовыми или экологическими стандартами, . Аргумент Фридмана имеет следующий вид: Если предприятия существуют, значит, моя гипотеза верна. Предприятия существуют, следовательно, моя гипотеза верна. Его аргумент "если P, то Q" логически обоснован, но он не обоснован, поэтому порождает бессмыслицу, когда его содержание не имеет эмпирической основы. Если Пол Самуэльсон был профессором экономики, то леденцы растут на деревьях. Пол Самуэльсон был профессором экономики, поэтому леденцы растут на деревьях. Самое поразительное и коварное в аналогии Фридмана - это предположение о том, что демократическое управление, человеческая деятельность и экологические ограничения просто не имеют отношения к экономическому поведению.
Может показаться правдоподобным возражение, что такие люди, как Эмери и Плимптон, могут делиться прибылью только в том случае, если они сами зарабатывают прибыль, чтобы ею делиться. Возможно, как предприятия, конкурирующие с другими, они должны безжалостно стремиться к максимизации прибыли, как предполагает модель Фридмана. Это не так по нескольким причинам. Первая заключается в том, что максимизация имеет конкретное значение: заработать как можно больше. Отказ от максимизации прибыли не означает отказа от любых усилий по ее получению. Во-вторых, фирмы с более высокими моральными стандартами и этикой сотрудничества часто имеют конкурентные преимущества, поскольку работники более мотивированы, реже увольняются и больше стремятся улучшить свои собственные показатели и показатели своих коллег. Наконец, демократия - это не просто очаровательный набор слогов, которые нужно ритуально произносить. Установление характера и масштабов экономических рынков требует принятия политических решений (разрешать ли детям работать, разрешать ли продавать ядовитые продукты или человеческие органы, устанавливать ли минимальную зарплату и т. д.). Если воспользоваться метафорой Фридмана, никто не может играть в бильярд без предварительной инфраструктуры, правил и этикета, с которыми все согласны.
Не менее важными, чем недостатки этого аргумента, являются его культурные последствия. Начиная с Милля и доходя до крещендо с Фридмана, бесчисленные экономисты приняли странный нереалистичный взгляд на человека как на агента, максимизирующего прибыль, чтобы экономика выглядела более научной. Это помогло узаконить поведение, которое раньше подвергалось моральному осуждению. Если человеческая природа заключается в стремлении получить как можно больше прибыли, то такое стремление к прибыли не может быть порицаемым. Мы просто такие, какие есть.