Тевтонский Лев

— Меч! Подними меч! — быстро подсказал судья. — И повернись к зрителям. Что там они кричат, слышишь?

А кричали они одно:

— Смерть! Смерть! Смерть!

Тевтонский Лев наклонился, сдернул шлем с поверженного соперника — это оказался обычный светлоглазый парень с копной русых волос, на вид лет шестнадцати. Ну и что вы так орете, что вам за радость в его гибели?

— Смерть! Смерть! Смерть!!! Убей его, Тевтонский Лев! Давай, сделай это!

Дьяволы! Натуральные дьяволы! Ишь, взалкали кровушки. А вот фиг вам!

Сняв шлем, Виталий бросил его в песок, выпрямился, улыбнулся. Показал острием меча на бедолагу.

— Смерть! Смерть! Прикончи его наконец! Убей!

— Убить? — Тевтонский Лев неожиданно расхохотался, громко и весело, чем вызвал некоторое недоумение у публики.

Потом, покачав головой, наклонился, взял руку валявшегося парня…

— Убей… — с ненавистью прошептал тот. — Что ты тянешь?

— Молчи, дурак, и делай, что говорят. Закрой глаза и не шевелись. Не шевелись, чучело!

Снова поднявшись, Беторикс указал на поверженного и с выразительным недоумением пожал плечами: мол, кого тут убивать-то? И так почти труп: лежит, не шевелится. И этот, и второй, со сломанными ребрами. Чистая победа по очкам.

— Смерть! Смерть! Сме…

— Они и так мертвы, что я, трупы рубить должен? Я гладиатор, а не мясник! — с гордостью заявила новоявленная звезда. — Сражаюсь только с живыми противниками.

— Пройдись по арене вместе со всеми! — За спиной вновь возник судья. — Улыбайся, маши руками. Слева матроны смотрят на тебя!

— А с этими что?

— Не твоя забота. Этих красиво зарубить не получится, ну и забудь о них.

Вот тут молодой человек был полностью согласен с арбитром.

Ну, слава богу, обошлось кое-как. Другим повезло куда меньше — и убитым, и убийцам. О, с какой яростью потрясал окровавленным мечом Альпийский Тигр! Каким ревом сопровождали поклонники его обход арены! Впрочем, и Беторикс удостоился воплей не менее громких.

Однако, как выяснилось, в плане успеха им обоим было еще далёко до Красавчика. Вот кого сопровождала настоящая массовая истерия! Мужчины орали, девушки и женщины бились в припадке.

— А Красавчик как здесь оказался? — оглянулся на недавнего соперника Тевтонский Лев. — Он разве тоже сражался с галлами?

— Конечно, — усмехнулся шагавший рядом Северьян. — Он в последний момент появился, когда бой уже начался.

— А-а-а! Вот почему зрители так заорали!

— Да, из-за него. Красавчик бился как одержимый, сразу троих сразил.

Ах как верещали девушки! Несмотря на свое высшее образование и культурный уровень, Замятин не мог остаться равнодушным к мысли, что изрядная доля этого восторга относится лично к нему.

Совершив круг почета, победители под восторженный рев толпы выстроились полукругом на середине арены. Кровавые лужи уже были засыпаны белым морским песком, а над головой все так же безмятежно светило солнце.

Виталий примерно представлял себе, что сейчас будет — награждение, так называемый миссус. Подробностей он пока не знал, поскольку все детали организации гладиаторских боев на протяжении всей истории Рима до нас не дошли. Даже если взять Советский Союз — при Сталине это была совсем не та страна, что при Брежневе или Хрущеве, хотя их разделяет всего несколько десятилетий. И уж тем более за тысячелетнюю историю Рима все менялось неоднократно. Во времена империи одни порядки и правила, во времена республики — другие. Да и от места проведения многое зависело: провинция и сам Рим не одно и то же.

— Всадник и центурион Марк Сульпиций Прокул приветствует победителей и жалует им награду! — возопил комментатор, обладатель поистине луженой глотки. — Альпийский Тигр!

Подойдя к колеснице патриция, только что совершившей круг по арене, Северьян опустился на одно колено и почтительно склонил голову.

— Ты проиграл первый сегодняшний бой, гладиатор, — усмехнулся Сульпиций. — Но сражался достойно. А сейчас, схватившись сразу с двумя, восстановил свою честь! И добился моего одобрения. — Всадник обернулся и щелкнул пальцами. — Монеты!

— Один! — Толпа с неподдельным энтузиазмом считала бросаемые центурионом золотые ауреусы. — Пять! Десять!

Пятнадцать золотых получил Альпийский Тигр за пролитую сегодня кровь, свою и чужую.

Чуть больше, то есть двадцать, досталось Тевтонскому Льву.

«На билет до Косматой Галлии хватит», — ухмыляясь, подумал молодой человек.

Но главным героем дня стал, конечно же, Красавчик Апис. Дарование ему свободы было обставлено торжественно — с помпезными речами, соплями до пупа и восторженным женским визгом.

Сияло солнце. Трепетали на ветру флаги. Под восторженный рев трибун стройной колонной покинули арену гладиаторы, и среди них Тевтонский Лев, он же Беторикс, он же аспирант-социолог Виталий Аркадьевич Замятин.

Глава 8

Зима 53–52 гг. Нарбо-Марциус. Алезия и «винный мальчик»