Тевтонский Лев

— Нет, не пропустили, великий вождь, — встав, хмуро доложил Камунориг, пожалуй, единственный здесь, кто хоть за что-то был способен отвечать.

— Что?! Что?! — Верцингеторикс нервно подергал ус. — Их убили?

— Нет, не убили. — Начальник разведки покачал головой. — Но и не пропустили. Они пошли обратно, ходят сейчас у ворот, стенают.

— Пусть! — Вождь махнул рукой и неожиданно улыбнулся. — Так или иначе, от лишних ртов мы избавились. Обратно никого не пускать! Какая им разница, где умирать, в городе или в поле?

— Ты мудр, о великий вождь.

— Рад слышать такие слова от тебя, благородный Эльхар. Ты хочешь еще что-то сказать?

— Да, я хочу сказать! — Благородный Эльхар, толстяк с багровым лицом, поднявшись, важно надул щеки. — В городе все больше недовольных, мой вождь.

— Об этом мы знаем.

— Голод… многие уже едят неизвестно что…

— И об этом я знаю! Дальше? — Верцингеторикс нахмурился.

— Мы знаем, кто виноват в наших бедах!

Беторикс при этих словах хмыкнул: о, неужели дошло до самокритики? Как же, дождешься от них. Наверняка толстяк сейчас сошлется на гнев богов: дескать, неправильно молимся да не так поклоны кладем.

— В городе есть ведьма!

Виталий вскинул голову: а это в чей огород камень? Впрочем, гадать долго не пришлось.

— Это наложница нашего уважаемого гостя! Он, верно, знает о ней далеко не все.

— Прошу не трогать нашего славного друида! — вступился за Виталия вождь. — Пусть живет с кем хочет.

— Да, но его женщина — опаснейшая и коварнейшая колдунья из племени мандубиев!

— Что?! — Верцингеторикс искренне изумился. — Так она колдунья? Ты знал об этом, славный Вейдер?

— Знал, — поднявшись, спокойно произнес Тевтонский Лев. — Но давно уже подчинил себе ее способности, ибо сила мужчины значительно превосходит женскую, и теперь эта женщина полностью безопасна. Впрочем, только до тех пор, пока остается со мной. Клянусь посохом Луга!

— Ну вот! — Удовлетворенно кивнув, Верцингеторикс перевел взгляд на вельможу. — Ты слышал, славный Эльхар?

— Как я могу не верить друиду, великий вождь? — Поморгав, толстяк пошел на попятную, видать, не ожидал заступничества вожака. — Раз он говорит, что наложница его не опасна… Хотя я бы не слишком доверял мандубиям! Ты сам знаешь, великий вождь, насколько они хитры и коварны.

— Они тоже не любят римлян.

— И столь же сильно ненавидят эдуев, ведь мы когда-то отобрали у них эту крепость!

— Да-да, великий вождь, — тут же подхватил какой-то здоровяк с приплюснутым носом. — Мстительность мандубиев известна всем.

— Сейчас речь не о них, — поднялся Камунориг. — Дозволь сказать, вождь!

— Говори!

— Я о голоде. Может быть, стоит все же устроить наконец раздачу зерна народу? У некоторых еще хватает припасов.

— О ком это ты? — набычился плосконосый. — Не меня ли ты имеешь в виду? Или, может быть, славного Эльхара?

— А я тут при чем? — «Славный Эльхар» мгновенно спал с лица. — При чем я-то?

— Уважаемый Камунориг прав. — Верцингеторикс тут же положил конец всем пререканиям, что выдавало в нем недурного вождя, правда, с еще не очень большим административным опытом. — С запасами зерна надо что-то решать, и в самое ближайшее время. Это в интересах всех нас, в конце-то концов! Клянусь богами, вы что, хотите голодного бунта? Если не хотите, тогда надо делиться!

— Да, великий вождь, у нас есть запасы зерна, — неохотно признал Эльхар. — Но они не так уж велики. Если осада продлится еще месяца два, нам, благородным, тоже придется есть кошек и крыс…

— Если они еще останутся!

— Да, именно так.

— Что ж! — Верцингеторикс махнул рукой. — Больше не задерживаю вас, благороднейшие. Камунориг, а ты останься.

— Счастливо провести ночь, великий вождь! — на прощание поклонился Эльхар, бросив взгляд на женскую половину дома, где содержались жены и наложницы молодого вождя.

А начальник разведки придержал Беторикса в дверях.

— О великий вождь, наш славный друид хочет сказать тебе кое-что с глазу на глаз. Верно, друг мой?

— О да, — поспешно кивнул Виталий, вспомнив вчерашний разговор с Камуноригом.

Они обсуждали все то же: голод, недовольных, возможных предателей, знать, устраивающую «пир во время чумы» и совершенно не думающую о последствиях. Впрочем, а наши российские-то олигархи разве задумываются? Скупили по дешевке заводы, совхозы, земли, теперь выжимают из них последние соки, живя по принципу «после нас — хоть потоп». А галлы-то как собираются победить римлян при таком отношении к жизни? Здесь ведь одной храбрости мало, надо хоть какой-то порядок в обществе навести, а то ведь у одних все, а у других — даже и говорить не хочется. Правда, вспоминая общество римское, Виталий качал головой: ведь и там у него и тысяч ему подобных было только одно «право» — умереть ради развлечения избранных. Да, далеко еще этому миру до истинной цивилизации, какое государство ни возьми.