test

— Кроме того… — Лили облизала губы. Она нервничала и не знала, как сказать директору, что весь этот год в замке жила пара десятков оборотней. — Профессор Дамблдор… вам нужно кое— что узнать.

Дамблдор мягко выставил ладонь.

— Я уверен, что мне очень много чего нужно узнать, но прежде, я думаю, вам тоже нужно многое узнать, мисс Эванс.

Лили сдвинула брови.

Ночь близилась к финалу, а молодой волк наслаждался охотой. Вкуса человеческой плоти ему оказалось недостаточно. Он резвился и охотился, кидался на лис, оленей и кабанов, гонял кроликов и прочую мелкую живность. Он делал все это по пути в деревню, откуда его в последний раз звал Отец, и радовался, предвкушая новое лакомство.

Ремус Люпин крепко спал в эту ночь. Но нечто тревожное и назойливое не давало ему полностью погрузиться в удовольствия. Оно стучалось и стучалось в запертую дверь его мыслей, скреблось, не давая покоя, но Сивый держал дверь изнутри и не было шансов войти.

Однако, в тот самый момент, когда Ремус загнал очередного бурого кролика с дрожащим носом и разинул над ним пасть, Карадок Дирборн в обличие медведя, Сириус Блэк в облике пса и охотник-леопард из Франции втроем смогли-таки одолеть Фенрира Сивого, и тот потерял сознание. А Ремус Люпин проснулся так неожиданно, словно на него вылили ушат холодной воды.

В голове моментально прояснилось, кролик вырвался из его лап и удрал в кусты, а Ремус еще пару секунд в ужасе оглядывался по сторонам, пытаясь понять, где он и как здесь очутился, когда вдруг то самое, назойливое нечто обрушилось на него с силой притопнувшей ноги великана.

Здесь была Валери.

Она была здесь, в лесу, сегодня.

И он её покусал.

Он прогрыз её плечо насквозь.

Лапы подкосились, и Ремус шлепнулся на землю. Пару минут он приходил в себя, таращась в темноту, а потом мотнул головой, вскочил и разразился таким воем, что его услышали даже в деревне.

Он бежал и бежал, не чувствуя под собой ног. Слышал только её запах. Едва уловимый, тающий в сумраке ускользающей ночи. Бежал, как в своем сне, преследуя неуловимую незнакомку в капюшоне…

И наконец он увидел её. Женщина в изорванном плаще мелькнула в утренней мгле, точь— в-точь, как в его сне. Она бежала куда-то, отчаянно прихрамывая и держась за плечо, и даже издали Ремус услышал её прерывистое, рычащее дыхание. Её темные волосы растрепались, она казалась измученной, но все равно продолжала бежать.

Он побежал за ней, окрыленный слепой и непонятной надеждой, что теперь, когда он её нашел, все можно будет как-нибудь исправить…

Вырвавшись из зарослей на прогалину, Валери внезапно остановилась и обернулась. Она держалась за плечо, её одежда была изорвана. Уставшие серые глаза женщины на секунду встретились с глазами волка и удивленно расширились.

А затем это произошло.

Над головой у Ремуса стремительно промелькнула какая-то тень.

Оборотень перескочил с одного дерева на другое и спрыгнул вниз, бесшумный, как сама смерть.

Валери успела только оглянуться на него и резко вдохнуть, как все было кончено. Её крик прошил сердце Ремуса, словно игла, и в этот самый момент небо на восходе окрасилось в бледно-синий цвет.

Вой волка превратился в хриплое человеческое «Нет!», насквозь мокрое от слез. Ремус превратился прямо на ходу и, потеряв равновесие, повалился в траву. Отчаянно задыхаясь от боли и ломоты во всем теле, он уперся локтем в сырую землю, уперся в неё ладонью и поднялся. Шерсть отваливалась от него кусками, слезы застилали глаза, вернувшие себе обычный цвет. Кое— как он все же заставил себя подняться на ноги, цепляясь за дерево и вскинул голову. Волосы прилипли ко лбу, он тяжело дышал и был весь в грязи.

Оборотень, обогнавший его, тоже стал человеком. Сначала Ремус видел только его спину. Гибкую женскую спину, белую кожу и длинные темные волосы. А затем он медленно, очень медленно обернулся, и на Ремуса в упор посмотрели прозрачно-серые глаза Валери Грей.

В первую секунду он решил, что повредился рассудком.

— Что? — Ремус тяжело дышал и смотрел на неё так, словно не верил своим глазам. — Как? Ты… ты… это ты! Ты!

Валери молчала. На её губах лежала тень улыбки, придававшая её лицу мрачное и немного торжествующее выражение. Она смотрела на Ремуса, чуть-чуть сузив глаза. И молчала.

— Ты — оборотень, — прошептал Ремус, глядя на неё с благоговейным ужасом. Улыбка Валери стала чуточку шире. Она напоминала картину Да Винчи. И, не отрываясь, смотрела Ремусу в глаза. — Но как это возможно… я же… я видел, как он тебя убил!

— Нет, — сказала она, сочувственно и как будто с издевкой нахмурив лоб, так, словно Ремус безосновательно переживал из-за плохой оценки. — И сейчас, и раньше ты видел только то, что я позволяла тебе увидеть. Тебе и всем остальным.

Валери подобрала с земли плащ жертвы и накинула на плечи, а потом опустилась на колени возле тела.

Ремус отпустил ствол дерева и подступил ближе, потрясенно глядя перед собой.