test

— Испугалась? — заботливо спросил он, сжимая змею так, что бедная рептилия принялась конвульсивно извиваться и накручиваться вокруг его руки. Роксана равнодушно посмотрела сначала на неё, а потом на своего суженого. — Ну что ты, я никому не позволю сделать больно моей любимой невесте, — и с этими словами он небрежно бросил змею через ограждение вниз. Патриция Стимпсон, стоящая с ними, брезгливо передернула плечами и бросила на Мальсибера восхищенный взгляд.

— Мерлин, да тут лужа! — громко сказал Сириус, и, проходя мимо них, толкнул Яксли плечом. — А, это Мальсибер слюни пускает. Переступайте! — кинул он друзьям через плечо. Джеймс беззвучно засмеялся и обнял Лили за шею. Снейп отвел взгляд.

— Пошел в жопу, Блэк! — крикнул ему вдогонку разгневанный Мальсибер.

— Соси! — лениво отозвался Сириус и, не удержался, бросил взгляд на Роксану, но она рассматривала свои ногти.

— Дамблдор осмотрел часы и сказал, что, оказывается, они совсем недавно были разбиты, и несколько камней пропало, представляете? — говорила Лили, пока они шли по коридору. Джеймс и Сириус переглянулись. — А теперь их еще и кто-то заколдовал! Сначала все подумали, что это — какая-то хитрая трансфигурация, и Кошка пообещала оставить вас в отработке до сентября, но потом Джекилл изучил все четыре «балла» и сказал, что на них наложено временное заклятие, выявляющее истинную сущность предмета, что-то вроде Специалис Ревелио, только гораздо, гораздо мощнее.

Они миновали двух девочек-пуффендуек. Они несли к себе в гостиную барсучат, которых, очевидно, случайно занесло на верхние этажи, и подкармливали их овощами.

— Сначала все, конечно, подумали на вас, но Дамблдор вступился и сказал, что студентам не под силу наложить такое мощное заклятие, даже если у них блестящие головы и совсем нет совести, — она усмехнулась.

— Всегда говорил, что Дамблдор — крутой старик, — сказал Джеймс, искоса взглянул на друзей и почесал нос. Все поняли без слов — молчать о случившемся до гробовой доски, даже если будут пытать. Просто чудо, что все обернулось так удачно!

— Зато, наши гости в восторге, — добавила Лили, обернувшись к мальчикам уже возле портрета Полной Дамы. Очевидно, вопли орлов, даже сейчас доносящиеся с нижних этажей, вызвали у манерной стражницы башни Гриффиндора жуткую мигрень — бедолага повязала голову платком и картинно охала, прикладывая руку к виску. — Этот толстяк с буклями даже на ужине все восторгался, какой уникальный перформанс приготовили к их приезду, гости из Германии раза три сказали, что это — удивительный уровень магии, а вот болгары не оценили — этот угрюмого типа в самом начале обгадили орлы. Так что все разрешилось.

— А животные где? — спросил Ремус, удивленно оглядывая пустые коридоры, еще пару часов назад заполненные зверьем.

— Сейчас увидите, — улыбнулась Лили и повернулась к портрету: — Пряничный человек!

В гостиной, несмотря на поздний час, был людно и ярко горел свет. В центре комнаты на больших алых подушках лежал лев, рядом с ним возлежали львицы, а по всей комнаты с писком и тявканьем перекатывались десятки и десятки львят. Ученики самых разных возрастов бесстрашно брали их на руки, возились, кормили их мясом. У многих студентов на руках, и даже лице красовались царапины, но на них почти никто не обращал внимание. Джеймс сидел на одной из подушек льва, ел, и время от времени протягивал ему куриную ножку, вызывая панику и жуткие восторженные сопли у собравшейся на диване мелкотни, вооруженной палочками. Лили не горела желанием испытывать терпение хищника, и лежала в кресле с книжкой и ревнивым Живоглотом. Иногда её взгляд отрывался от страниц и оглядывал шумную гостиную.

Кто-то, наверное, ужаснулся бы тому, как могут дети спокойно находиться в одной комнате с опасным хищником. Но этот кто-то явно не понимал ту загадочную и глубинную связь, соединявшую этих детей и снующих вокруг них хищников, возникшую в тот момент, когда Волшебная Шляпа выкрикнула «Гриффиндор!». Конечно же, опасность была. Но еще больше было доверие, такое, какое может быть только между членами одной семьи. Львицы никогда не нападут на своих львят, а все в этой комнате были львятами, независимо от того, четыре ноги у них было, или две. А лев никогда не допустит беспорядка на территории своего прайда, которой в этот вечер и была гостиная Гриффиндора.