test

Эм зажмурился, вышел и вошел в полную длину. Дан закусил губу от удовольствия, лаская чуть прохладные пальцы на своем лобке и ероша волосы парня другой рукой. Эм отстранился от него так легко и стремительно, что его рукам стало больно. Он хотел перегнуться и посмотреть на то, как Данте закрывает глаза от его ласк, мучаясь в сладкой агонии, совсем не похожей на ту, к которой он привык. Его вздохи перешли в глубокие стоны по мере того, как Эмбер ускорял темп. Эм потянулся и зажал рукой его рот. Красный глаз вспыхнул под чуть припущенным веком. Ворлоку нравилось, а Эм ощущал, как сжимается что-то внутри от понимания того, что они впервые делали все по-другому. Нетерпение Дана, его желание податься вверх и почувствовать в себе твердость намного большую, чем он был готов принять, ощущались кожей. Эм делал все что мог для того, чтобы скованный Дан рычал громче.

На самом деле юный ворлок понимал и еще одну вещь: Данте тоже боялся, Эм знал его как облупленного и тот факт, что ворлок сейчас сам отдавался ему, лишь напомнил об этом. Он не стал бы делать этого, если бы его эмоции не зашкаливали через край. Природная вредность — вот что мешало Дантаниэлу Баррингтону просто признать, что им всем стоит отступить. Но в его прикрытых от страсти глазах Эм читал ту же самую мысль, что билась сейчас в его собственном сердце: Дан не хотел терять тех, кого он любил. Он и так едва не лишился их в безумных схватках. Какой был смысл в этой борьбе? В таких ситуациях, как сейчас, Эм понимал, насколько они были близки. Дан открывался ему, как покорный хищник, идущий в руки лишь тем, кому он доверял. Эм позволил себе неслыханную наглость, он резко подался вперед и прижал Данте к полу, так, чтобы тот больше не стоял на четвереньках, но лежал под ним, доступный и мягкий. Эм словно впал транс, совершая медленные, но резкие движения, доставляя и себя, и Данте на вершину волшебного блаженства. Дан удивлялся его переменам. Если бы кто-нибудь сказал ему, что однажды сам позволит делать это так, он бы просто не поверил этим словам. Но это было правдой. Со временем Эм превратился не просто в апрентиса, он стал взрослым, привлекательным, знающим чего он хотел ворлоком. Это было так просто понять сейчас. Дан потянулся и взял мальчишку за руку.

— Ты так хорошо двигаешься, — простонал он, выдав свои искренние эмоции.

— Мне тоже нравится. Может, нам стоит делать так чаще...

Эм смотрел на знакомый черный затылок, видя сбоку, что лицо Дана менялось, принимая все более отчаянное и вместе с тем довольное выражение. Молодой человек отлично знал, что это значит. Дан не выдерживал.

Настал момент истины.

Эм изо всех сил вошел в его тело и прижался к Данте так, чтобы тот не смел дергаться. Эм обхватил его, скручивая его руки. Момент слабости. Он поймал его. Толчки резко прекратились.

— Ты обещаешь, что поможешь мне собрать оставшихся ворлоков, чтобы мы смогли пойти на компромисс с людьми? — быстро выпалил Эм, прямо в его ухо, замирая словно камень и не сдвигаясь ни на миллиметр.

Дан сначала не понял, почему движения стихли, а мир перестал уплывать в сладком тумане. Он чуть развернулся и посмотрел в уверенное лицо мальчишки, который выглядел серьезным и решительным. Даже чересчур. Дан дернулся в его руках, но Эм держал крепко, чтобы не упустить свой последний шанс на переговоры.

— Ты понимаешь, что ты своим членом подписываешь себе смертельный приговор? — глаза Дантаниэла начали терять поволоку страсти и приобретать знакомый демонический оттенок.

— Пообещай мне. Я хочу быть уверенным, что мы пойдем на перемирие. Я не хочу беспокоиться о том, что я могу потерять тебя. Я не хочу, чтобы постоянно проливалась кровь.

— Немедленно заверши начатое, Эм.

— Дан, ты пойдешь на компромисс? — Эм двинулся сильно, чтобы Данте ощутил его напор. — Давай же. Отвечай.

Ворлок стиснул зубы.

— Отвечай, — еще один медленный толчок. Эмбер был уверен в своих действиях. Он не давал Данте остыть.

— Я сдеру с тебя шкуру. Живьем.

— Пообещай мне, — крепко сжатые объятия. — Ты мой друг и создатель, я обращаюсь к тебе за помощью. Пожалуйста.

Глаза в глаза на несколько мгновений, насколько это было возможно с такого угла. Во взгляде Дантаниэла мелькнуло что-то: раздражение, злость на себя за то, что дал застать себя врасплох.

— Если ты немедленно не продолжишь, Эм, я откушу тебе язык.

— Это значит, что ты поддержишь меня?

Дан дернулся в его руках. Он резко перевернулся, но Эм снова поймал его, повалил на спину и вошел так, что Дан вскрикнул, ударяясь головой об пол. Его черная грива разметалась по всей поверхности. Его возбуждение лишь поднялось выше от такой звериной силы. Эм пошел на сумасшедшее ускорение. В его ладонях, растекаясь от его горячности, Дан успел прошептать только:

— Какой ты сукин сын...

И со стоном кончить себе на живот даже без попытки дотянуться рукой до центра возбуждения. Его мышцы сжались плотно. Эм тихо застонал, когда попытался выйти, а Дан вернул его в прежнее положение, умышленно заполняя себя его теплой жидкостью.