«Пришелец» ворвался не в дверь, а почему-то в окошко. Внезапно он вывалил стекло вместе с рамой, скинул цветочный горшок и запрыгнул в комнату. Эммочка мгновенно оторвалась от стенки, шмыгнула под стол и выстрелила в «гостя» два раза. А тот отпрянул в сторону так быстро, что в него не попала ни одна пуля, и направился прямо к столу, чтобы выцарапать оттуда Эммочку за волосы. Эммочка ударила его ногой и выпрыгнула из-под стола, устремилась к двери, пытаясь выскочить на улицу. Но тот, кто ходил в сенях, высадил дверь и напал, вышибив у Эммочки пистолет. Пистолет завалился куда-то под тумбочку, а Эммочка оказалась повалена на истёртый ковёр на полу. Она повернула лицо и увидела как некто протягивает к ней ручищу в перчатке. Под руку удачно подвернулся низкий белый табурет, она схватила его и со всей силы навернула этого рукастого «пришельца», он с грохотом обрушился на пол. За ним в лишившийся двери проём заскочили ещё трое, один из них снёс на бегу тумбочку, а второй – схватил Эммочкин боевой пистолет. Эммочка же, отпихнув третьего и саданув ногой того, кто мог увернуться от пуль, совершила героический прыжок и выскочила через вынесенное окошко на улицу. Попав в покрытый амброзией огород, она не стала убегать, а затаилась, ведь в лунном свете она будет ясно видна неожиданным противникам и они пристрелят её, как зайчиху из её собственного пистолета. Но кто же это такие? Милиция? Охранники с «Наташеньки» – сначала Филлипса вычислил, потом – её? Или люди Генриха Артеррана? Они возились в доме, один выглянул в окно и тут же спрятался. Около Эммочки валялась тяпка – она как-то собралась прополоть неприличные из-за сорняков грядки, но ей такая работа катастрофически быстро наскучила, и поэтому Эммочка бросила её и оставила тяпку во дворе. Она протянула руку и схватила тяпку, а потом – прижалась к бревенчатой стене дома, не спуская глаз с разнесенного окошка – как только кто-нибудь оттуда выскочит – она его огреет. В окошке показался человек с пистолетом, потом он спрятался а потом – выпрыгнул в грядку, на которой Эммочка хотела посадить капусту. Эммочка покинула укрытие и с размаху залепила ему тяпкой. Незнакомец согнулся пополам, и стрельнул в воздух, сшибив ни в чём не повинную летучую мышку. Эммочка ударом ноги повергла «гостя» на землю, отобрала пистолет и тут же выстрелила в следующего, кто выпрыгнул из окошка. Пуля пролетела в сантиметре над его головой и ударилась в оконную раму, а Эммочку сзади схватила чья-то рука…
В неподвижном ночном воздухе эхом разнеслись хлопки выстрелов, перебудив всё Мышкино и двадцать первую воинскую часть. Задремавший было Сидоров от неожиданности свалился с койки на пол. Хлоп! Хлоп! Хлоп! Пётр Иванович тоже едва не свалился на пол, а Ежонков подскочил так, словно его кто-то обжёг. Недобежкин вскочил, побежал к окну, но свет прожекторов, освещавших территорию части, забивал сонные глаза, а ещё – увидеть что-либо мешал забор.
- Это со стороны Мышкино хлопают, – определил Серёгин.
- Они стреляют! – догадался Сидоров, ползая полу в поисках кроссовок.
- Едем, что ли? – Недобежкин отскочил от окна и принялся быстро одеваться.
Казарма наполнилась голосами проснувшихся солдат. Одни из них ещё лежали, не понимая, что случилось, а другие – успели вскочить и собрались возле окон. В казарму заскочил солдатский сержант и тут же был атакован Недобежкиным.
- Девятку буди! – скомандовал ему Недобежкин и вытолкнул на улицу.
Хлоп! Хлоп! Кто-то там, в Мышкино, выстрелил снова.
- Ежонков, подскакивай! – поторопил Недобежкин вяло ворочающегося на койке Ежонкова.
Милиционеры выскочили из казармы и побежали на стоянку, где спала около оранжевого «Москвича» их заслуженная «Газель». Ежонков скакал в одной штанине и в пиджаке поверх майки. Откуда-то выскочил заспанный Девятко в изгрызенной фуражке.
- Что случилось? Почему?..
Хлоп! Хлоп! – на его вопрос ответила деревня Мышкино.
- Чёрт! – испугался полковник Девятко. – Это же возле нас палят!
- «Чёртова банда» объявилась… Едем! – отважно решил Недобежкин и запрыгнул за руль «Газели».