test

Когда Серёгин предложил ей поработать с гипнотизёром – Валерия Ершова сразу согласилась, потому что хотела побыстрее избавиться от не своей воли, которая не давала ей и слова сказать про «милиционера Геннадия». С некоторых пор Валерия Ершова начала думать, что её загадочный знакомый Геннадий вовсе никакой не милиционер, а… Придумать, кем бы мог быть Геннадий у Валерии Ершовой почему-то не хватало фантазии. Валерия Ершова видела Геннадия только один раз – когда он спас её от киллеров Чеснока и отвёз к родителям в Александровку. Затем же Геннадий канул в неизвестность, и в ней растворился, не проявляя «признаков жизни» уже, наверное, полгода.

Петру Ивановичу показалось, что Маргарита Садальская приняла Валерию Ершову куда охотнее, чем приняла бы Грибка. Не ожидая никаких подвохов и сюрпризов, крашеная брюнетка Садальская предложила достаточно робкой Ершовой присесть на мягкий стул и расслабиться. Несмотря на свою робость, Ершова была любопытна. Она быстренько уселась на предложенный стул и предоставила свои мозги в распоряжение «врача-оккультиста» Маргариты Садальской. Маргарита Садальская делала свою работу – она отправила Ершову в состояние сомнамбулы и подсунула ей под руку лист бумаги и ручку.

- Нарисуйте портрет вашей классной руководительницы, – потребовала Маргарита Садальская в качестве проверки.

Валерия Ершова схватила ручку и начала елозить по бумаге. Буквально минут через десять на чистом листе возникло симпатичное женское лицо, правда, слегка подпорченное химической завивкой и неподходящей формой очков.

Серёгин сидел тут же, в кабинете, наблюдал за действиями «оккультистки» и думал о том, что после Ершовой нужно будет знакомить её с Грибком, хочет она этого, или нет.

- Прекрасно! – Маргарита Садальская взглянула на рисунок Ершовой и убедилась в том, что настроила её на нужную «волну».

Подсунув Валерии другой лист, Садальская распорядилась:

- А теперь – рисуйте Геннадия. Геннадия рисуйте, – Маргарита Садальская наклонилась к «подопытной», заглядывала ей в глаза, словно пришелец из страшной фантастики, зомбирующий человека.

Ершова снова схватила ручку и принялась чиркать по белизне чистого листа. Она не блеяла и не мычала, а легко и просто изобразила некое лицо. Всё! Можно считать, что коварный выборочный гипноз, который так тормозит следствие, побеждён и развеян!

Серёгин с нетерпением потянулся через стол и схватил «шедевр» Валерии Ершовой. Рисунок выполнен на уровне архитектора. Интересно, заканчивала она что-то, или нет?

Глянув на портрет «милиционера Геннадия», Пётр Иванович просто не поверил собственным глазам! Нет, это был не Тень, не Мильтон, не вампир, и не дьявол. С нарисованного простой синей шариковой ручкой портрета на Серёгина взирал ни кто иной, как… Сергей Петрович Зайцев, следователь Калининской районной прокуратуры!

Вот, оказывается, кто такой «милиционер Геннадий»! А они с Сидоровым связались с этим пьющим Поливаевым, ловили вместе с ним «чертей»… Даже портрет его «мужика» по отделениям рассылали, в надежде на то, что где-нибудь отыщется такой сотрудник, а ведь его не существует в природе! «Милиционер Геннадий» – это Зайцев!

Маргарита Садальская косилась на Петра Ивановича каким-то странным недобрым взглядом и незаметно усмехалась «в усы». Ошарашенный новым и неожиданным «появлением» в этой запутанной истории Зайцева, Серёгин её взгляд не замечал, а разглядывал портрет «кисти» Ершовой, словно лишний раз желая убедиться в том, что её «Геннадий» – действительно, Зайцев.

Валерия Ершова смогла с помощью «оккультистки» покинуть «нирвану» и переселиться обратно, в реальный мир. Узрев на столе свои рисунки, она изумилась и выдохнула:

- Это что, я нарисовала?

- Да, это ваши рисунки, – подтвердила Маргарита Садальская.

- Но… я никогда не умела рисовать… – пробормотала Ершова. – Я даже белочку в школе, и то на тройку нарисовала…

Серёгин решил проверить качество работы Маргариты Садальской, показал Ершовой нарисованный ею портрет Зайцева и спросил:

- Это Геннадий?

- Да, это он! – с видимым оживлением воскликнула Валерия. – Он, Геннадий!

Около изолятора уже сгрудилась небольшая толпа. В общей массе выделялась могучим торсом, шваброй, и серой телогрейкой техничка Зоя Егоровна, а так же – приплёлся дворник Карпухин. Причиной сего собрания явились некие странные выкрики, что раздавались именно из изолятора. И кричал словно бы не человек, а какая-то коза… Или, нет, там не только коза: там, кажется, есть ещё и корова… И баранов стадо…

Собравшиеся надоедали вопросами милиционеру-охраннику, а тот только пожимал плечами – он сам был крайне изумлён «материализовавшимся» в изоляторе зверинцем. Пойти и посмотреть, что там такое случилось, охраннику не позволял пост, который нельзя было покидать. Вот и приходилось бедному пятиться от наседающей со шваброй Зои Егоровны.

- А ну, рассказывай, у кого там коровник?! – требовала Зоя Егоровна, потрясая шваброй и брызгая с тряпки грязной водой.