Террор в Македонии

– Слышите? – прервал друзей Жоаннес. – Кажется, нас атакуют с другой стороны. Это шум у соседей. Несчастные люди!

В жилище рядом творилось все то же, что уже происходило прежде в десятках других. Выломали двери, ворвались внутрь. Раздирающие душу крики, предсмертные хрипы. Опять резня, насилие, издевательства.

Жоаннес застонал от отчаяния.

– Проклятье! Видеть все, находиться рядом и не иметь возможности помочь!

В этот момент на соседскую террасу выбежали две женщины с растрепанными волосами. Одна была тяжело ранена в грудь и прижимала к себе ребенка. Увидев Жоаннеса и его друзей, она бросилась к ним, но у края остановилась. Между ними была пропасть, их разделял проулок, метров пять шириной. Бормоча какую-то бессвязную молитву, женщина захлебывалась слезами и протягивала к ним малыша:

– Помогите! Ради Бога, помогите!

Другая, осенив себя крестным знамением справа налево, по греческому обычаю, крикнула:

– Мы христиане! Братья! Помогите! Нас убивают! Во имя Господа нашего, помогите!

В этот момент позади нее появился страшный мужик и замахнулся дубиной, красной от запекшейся крови. В ту же секунду среди всеобщего гвалта раздался сухой щелчок револьверного выстрела, и громила рухнул.

Это Жоаннес пытался спасти женщину, но тут появилось еще несколько разъяренных бандитов. Женщинам и ребенку грозила неминуемая смерть…

– Сил моих нет смотреть на это! – произнес Михаил дрожащим голосом. – Не могу! Или спасу их, или сам голову сложу.

– Что ты задумал? – забеспокоился Жоаннес.

Ни слова не говоря, смельчак схватил одну из лестниц и мощным движением перебросил ее, как мост, с одной террасы на другую. Сунув револьвер за пояс, парень решительно ступил на лестницу.

– Я попытаюсь забрать их, – коротко объяснил он.

– Какой же ты молодец! – воскликнула Никея.

– Глядите в оба! – приказал Жоаннес. – Мы должны прикрыть его.

Не только те бандиты, что находились наверху, но и бывшие внизу, заметили маневр и принялись стрелять по Михаилу. Но пули, к счастью, не задели храбреца.

Со своей стороны, Жоаннес, Паница, Солиман и Мурад тоже вели непрерывный огонь. Двое держали под прицелом улицу, остальные – террасу. Все четверо были отличные стрелки и обладали удивительным хладнокровием, что очень помогало в бою. Никто из них не был ранен, хотя им постоянно приходилось высовываться из укрытия, чтобы увеличить сектор обстрела.

Михаил, не дрогнув, добрался до цели и схватил ребенка. Мать, потерявшая много крови, едва дышала. Последний раз взглянув на малыша, она успела лишь прошептать: «Благословляю тебя, брат мой…» – и умерла.

Держа ребенка на руках, Михаил увидел, как на террасу выскочила группа нападавших. Не целясь, он разрядил свой револьвер в самую гущу и бегом кинулся назад. Когда он передвигался по лестнице, та гнулась и подпрыгивала у него под ногами. Но все обошлось благополучно. Пока Михаил передавал ребенка Никее, остальные не прекращали стрельбу.

Вся операция заняла всего несколько десятков секунд, но казалось, прошли часы, столь велико было напряжение.

Однако другая женщина оставалась там. Оцепенев от ужаса, она была не способна сама совершить этот опасный переход… Несчастная лишь слабо стонала и в отчаянии протягивала руки в сторону своих защитников, моля о спасении.

– Я вернусь за ней! – крикнул Михаил, перезаряжая револьвер.

Едва он вступил вновь на шаткий мостик, как друзья высунулись из укрытия и произвели сразу несколько выстрелов удивительной меткости. Результат превзошел все ожидания.

– Давай! Мы расчистили тебе путь. Смелее!

Михаил опять продемонстрировал невиданную храбрость. Он был уже почти у цели, когда пуля, пущенная снизу, попала в одну из жердей лестницы. От неожиданности парень вздрогнул, но тут же взял себя в руки:

– Но, но! Без глупостей! Мне еще идти обратно!

Увидев его сквозь дым и пелену слез, женщина чуть не лишилась чувств. Михаил взял ее на руки, как прежде ребенка. Лестница, поврежденная пулей, гнулась, скрипела, и казалось, вот-вот обломится под двойной тяжестью. Со всех сторон гремели беспорядочные выстрелы. На какой-то момент Михаил замер и покачнулся. Друзья, не сводившие с него глаз, вскрикнули:

– Что случилось? Ты ранен?

Тот с усилием произнес:

– Ничего. Обойдется.

Наконец он ступил на стену. Паница и Солиман тут же подхватили его и приняли женщину, вырванную из когтей смерти.

– Ты ранен? – опять спросил Жоаннес.

Михаил глубоко вздохнул и ощупал себя.

– Да вроде нет… Но что-то очень сильно ударило меня в бок…

Тут у него из-за пояса выпала еще теплая пуля, она оказалась сильно расплющенной о какой-то металлический предмет. Молодой крестьянин широко улыбнулся.

– У меня в кармане полдюжины монет. Все-таки полезно иногда иметь деньги!