Читаем Теплица полностью

Грен лежал, опираясь на каменную колонну, сцепив пальцы обеих рук на животе. Когда в пещеру вбежала Яттмур, он удостоил ее взглядом, но затем снова опустил глаза. Мертвенно-бледными казались его черты по соседству с блескучей утробно-коричневой порослью, покрывшей его голову и шею, окружившей лицо Грена множеством липких складок.

— Ты собираешься сделать хоть что-нибудь? — гневно вопросила Яттмур. — Да что с тобой такое творится?

— Люди-толстячки нам бесполезны, — ровно произнес Грен. Тем не менее он поднялся на ноги.

Яттмур протянула ему руку, которую Грен апатично сжал, и потащила его к выходу.

— Я привыкла к этим бедным созданиям, — сказала она словно бы самой себе.

Оба уставились вниз, где на темном фоне приплясывали силуэты.

Трое толстячков с трудом одолевали склон, таща за собой одно из «кожистых перьев». Рядом с ними поднимались горцы, тянувшие свою волокушу, на которой бесформенной грудой покоилась вторая птица. Обе группы вполне дружелюбно шагали рядом, и их болтовня сопровождалась энергичной жестикуляцией со стороны толстячков.

— Ну, и что теперь думать? — всплеснула руками Яттмур.

То была странная процессия. Лица горцев в профиль были карикатурно заострены; они шли неровно, иногда припадая на все четыре конечности, чтобы одолеть особенно крутые участки склона. Язык, на котором они говорили, долетал до Яттмур как короткий лай, хотя они по-прежнему были еще слишком далеко, чтобы можно было различить, что именно говорилось, — если, разумеется, их речь была хоть отчасти вразумительна.

— Что ты скажешь, Грен? — снова спросила она.

Он не говорил ничего, не сводя пристального взгляда с маленькой компании, явно направлявшейся к пещере, которую он приказал заселить людям-толстячкам. Когда они проходили через рощу долгоногов, он видел, что они тыкали в него пальцами, смеясь. Но и тогда он даже не шевельнулся.

Яттмур всматривалась в лицо Грена, внезапно охваченная жалостью из-за недавно случившейся с ним странной перемены.

— Ты так мало говоришь и так скверно выглядишь, любимый. Вместе мы, ты и я, ушли так далеко, и только друг друга мы могли любить, и все же теперь мне кажется, что ты покинул меня… Сердце мое источает одну только любовь, губы мои несут одну только нежность. Но любовь и нежность теперь не нужны тебе, о Грен, мой Грен!

Она обняла его — лишь для того, чтобы почувствовать, как он отстраняется. Но все же Грен заговорил, и каждое слово падало с его губ, будто ледышка:

— Помоги мне, Яттмур. Будь терпелива. Я болен.

Внимание ее было отвлечено другими вещами.

— Ты поправишься. Но что там делают эти дикари-горцы? Могут ли они оказаться друзьями?

— Сходи и посмотри, — произнес Грен тем же ледяным голосом. Он снял ее руку с плеча, не спеша вернулся в пещеру и улегся, заняв прежнюю позу со сцепленными на животе пальцами. Яттмур опустилась у входа на корточки, не решаясь что-либо предпринять. Толстячки и горцы скрылись во второй пещере. Женщина беспомощно оглядывалась, оставаясь на прежнем месте, а над нею громоздились облака. Вскоре пошел дождь, сменившийся снегом. Ларен заплакал и получил в утешение грудь.

Мысли Яттмур медленно разворачивались вовне, затмевая собой дождевые брызги. Перед ней вставали смутные картины — те картины, что представляли собой ее способ размышлений, хотя и не поддавались какой-либо логике. Дни безопасной жизни в пастушьем племени представлялись Яттмур нежным красным цветком, который при небольшой перемене угла зрения мог бы стать ею самой, поскольку счастливые дни, проведенные в безопасности, она отождествляла теперь с собою: Яттмур не рассматривала себя как нечто отличное от окружающего мира, от самого хода событий. И пытаясь обрести саму себя, она видела лишь далекую фигурку, окруженную другими людьми, словно в танце, — или же как одну из девушек, чья очередь подошла нести корзины к Долгой Воде.

Теперь дни красного цветка ушли в прошлое, разве только новый бутон развернул лепестки у ее груди. Хоровод фигур отдалился, а вместе с ним исчез еще один символ — яркий желтый лоскут. Этот милый лоскуток! Вечное солнце над головой, подобное потоку горячей воды, светлые тонкие пальцы, счастье, которое и не подозревало о себе самом, — то были нити, соткавшие воображаемый ею желтый лоскут. Издалека Яттмур наблюдала за тем, как она отбросила его в сторону, чтобы последовать за странником, обладавшим лишь одним преимуществом: он был сама неизвестность.

Незнакомец представлялся ей большим, прихотливо изрезанным листом, за которым пряталось что-то слабо шевелившееся. Она пошла за этим листом — маленькая фигурка ее самой придвинулась ближе, как-то сгорбившись, тогда как желтый лоскут и алые лепестки беззаботно упорхнули прочь от одного-единственного дуновения ветерка или времени. Лист обрел упругость и плотность, обернувшись вокруг нее. Фигурка самой Яттмур увеличилась, выросла, и в ней закипела жизнь: внутри потекло молоко, снаружи выступил мед. И для красного цветка не было музыки милее, чем музыка налившегося зеленью листа.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аччелерандо
Аччелерандо

Сингулярность. Эпоха постгуманизма. Искусственный интеллект превысил возможности человеческого разума. Люди фактически обрели бессмертие, но одновременно биотехнологический прогресс поставил их на грань вымирания. Наноботы копируют себя и развиваются по собственной воле, а контакт с внеземной жизнью неизбежен. Само понятие личности теперь получает совершенно новое значение. В таком мире пытаются выжить разные поколения одного семейного клана. Его основатель когда-то натолкнулся на странный сигнал из далекого космоса и тем самым перевернул всю историю Земли. Его потомки пытаются остановить уничтожение человеческой цивилизации. Ведь что-то разрушает планеты Солнечной системы. Сущность, которая находится за пределами нашего разума и не видит смысла в существовании биологической жизни, какую бы форму та ни приняла.

Чарлз Стросс

Научная Фантастика
Дневники Киллербота
Дневники Киллербота

Три премии HugoЧетыре премии LocusДве премии NebulaПремия AlexПремия BooktubeSSFПремия StabbyПремия Hugo за лучшую сериюВ далёком корпоративном будущем каждая космическая экспедиция обязана получить от Компании снаряжение и специальных охранных мыслящих андроидов.После того, как один из них «хакнул» свой модуль управления, он получил свободу и стал называть себя «Киллерботом». Люди его не интересуют и все, что он действительно хочет – это смотреть в одиночестве скачанную медиатеку с 35 000 часов кинофильмов и сериалов.Однако, разные форс-мажорные ситуации, связанные с глупостью людей, коварством корпоратов и хитрыми планами искусственных интеллектов заставляют Киллербота выяснять, что происходит и решать эти опасные проблемы. И еще – Киллербот как-то со всем связан, а память об этом у него стерта. Но истина где-то рядом. Полное издание «Дневников Киллербота» – весь сериал в одном томе!Поздравляем! Вы – Киллербот!Весь цикл «Дневники Киллербота», все шесть романов и повестей, которые сделали Марту Уэллс звездой современной научной фантастики!Неосвоенные колонии на дальних планетах, космические орбитальные станции, власть всемогущих корпораций, происки полицейских, искусственные интеллекты в компьютерных сетях, функциональные андроиды и в центре – простые люди, которым всегда нужна помощь Киллербота.«Я теперь все ее остальные книги буду искать. Прекрасный автор, высшая лига… Рекомендую». – Сергей Лукьяненко«Ироничные наблюдения Киллербота за человеческим поведением столь же забавны, как и всегда. Еще один выигрышный выпуск сериала». – Publishers Weekly«Категорически оправдывает все ожидания. Остроумная, интеллектуальная, очень приятная космоопера». – Aurealis«Милая, веселая, остросюжетная и просто убийственная книга». – Кэмерон Херли«Умная, изобретательная, брутальная при необходимости и никогда не сентиментальная». – Кейт Эллиот

Марта Уэллс , Наталия В. Рокачевская

Фантастика / Космическая фантастика / Научная Фантастика