– Мне уехать нужно, – хмурится, потирая затылок. – Рома пытается одну сделку провести. Я ему не доверяю. Перед подписанием контракта хочу изучить досконально всю документацию. Поехали, довезу тебя до универа…
Я улыбаюсь виновато.
– Оу, спасибо, но я должна позавтракать, если не хочу свалиться в обморок в универе. Никогда не ем в местной столовой, я ведь на ПП, а там только отвратительные хот—доги и пицца.
Оскар молчит. Только взгляд его цепкий скользит по моей фигуре.
– Если что—то потребуется, звони. На вечер ничего не планируй, поужинаем в ресторане. Нужно будет обсудить все по торжеству.
Я согласно киваю, хотя понимаю, что идти в ресторан, да еще вечером – лишнее для меня. Я ем только утром и после обеда. Вечером только вода. А сидеть перед Оскаром и снова делать вид, будто я не голодная и мне не нравится ничего из приготовленного – слишком утомительное занятие. Но сейчас я согласилась бы на что угодно, лишь бы поскорее он ушел из дома.
Словно не о чем не переживаю, иду в кухню. Открыв холодильник, достаю оттуда молоко, яйца и свежее овощи. Оскар несколько минут наблюдает за моими действиями. Видимо, все же поверив моим словам, прощается до вечера и выходит из дома. И только когда я вижу на мониторе запись с камеры наблюдения, как он выезжает со двора, выдыхаю в облегчении.
Черт. Камеры. Нужно будет разобраться с записями и удалить ту часть, где я тащу Дему во двор. А пока нужно скорее вернуть его домой. Находиться здесь Огинскому небезопасно. Мало ли что взбредет Оскару в голову. Он может вернуться в любой момент.
Вернув все продукты обратно в холодильник, бегу в гостевую комнату. Приоткрыв дверь, проверяю Дему. Спит, словно младенец. Только запах в комнате стоит просто отвратительный. Что за пойло он влил в себя?
Поднявшись наверх, захожу в свою комнату, забираю телефон и быстро переодеваюсь. Пока прохожусь по коже лица спонжиком и затягиваю волосы в хвост, думаю о том, к кому обратиться за помощью?
Мысль тут же уводит на запретную дорожку. Нет. Не хочу его слышать, но в то же время где—то глубоко в душе мазахисткая часть меня радуется тому, что в данный момент я выбираю именно его имя в справочнике.
Я – идиотка. Безнадежная дурочка. Ведь пару гудков спустя, когда я слышу в трубке его хриплое «Алло», мое сердце делает остановку, для того, чтоб набраться сил, и в следующую секунду погнать кровь с такой скоростью, что перед газами мелькают красные точки.
– Привет, прости что беспокою так рано. Ко мне пришел Дема. Он очень пьяный, и ему очень плохо. Мне нужно ехать в универ, я не могу оставить его дома одного… – замолкаю, нервно прикусывая губу. Протараторила будто из пулемета и боюсь, он ничего не понял.
– Черт, как хорошо, что ты позвонила. Всю ночь его ищем – выдыхает с облегчением. И я только сейчас понимаю, что показавшийся мне сонным голос на самом деле вибрирует от волнения. – Ты там же живешь? В квартире на набережной? Я сейчас приеду за ним.
– Ой, нет, – по спине пробегает холодок от мысли, что Лука приедет сюда, в дом. Сразу же рисуется картина того, как внезапно возвращается Оскар, и они встречаются.
– Я уже в машине, скажи, куда его отвезти? Я сама привезу.
– Хорошо, – произносит сдавленно. –Как скажешь. Давай к клубу.
Я говорю «окей» и замолкаю. Ледяными негнущимися пальцами сжимаю телефон, не зная, что сказать, но и не желая прерывать наш разговор. Кажется, словно он рядом. И мы можем запросто набрать друг друга и поболтать. Странное, практически забытое чувство, но такое трогательное, до дрожи волнительное. Я беру пару секунд передышки. Отпускаю свою боль и обиду, жизнь, ставшую такой страшной и чужой. Я отпускаю все и кутаюсь, будто в плед, воцарившейся тишиной между нами.
Я делаю это до тех пор, пока Варламов не нарушает то зыбкое и тихое равновесие. Всего парой фраз.
– Не злись на него. У него матушка умерла, вот и сорвало крышу.
Дотянуть его до подъехавшей машины такси было чем—то невообразимым. Кое—как растормошив парня, я обняла его и повела к выходу. Расстояние от крыльца и до дверей такси было небольшим – метров пятьдесят. Они показались мне бесконечной дорогой в никуда. Я обошла семью потами, моя бедная спина уже тряслась от перенапряжения.
– Ну—ка, давай, – буквально закинула его в салон на заднее сидение.
Дема что—то бурчал, злился, но как только закрылась дверь, угомонился и принялся дальше спать.
Устроившись на переднем, назвала водителю адрес клуба.
Я пыталась держаться. Но с каждым пройденным километром, сокращающим дистанцию между мной и Варламовым, волнение росло все сильней.
Я покосилась на Дему, и снова к горлу подкатили слезы. Когда Лука сообщил мне о случившемся с Огинским, я прорыдала минут десять. Сидела на кровати, рядом с Демкой спящим, и не могла найти в себе сил, разбудить его. Обняла парня и лежала так…
Вот почему он говорил мне о том, что никого у него не осталось. Это был не просто пьяный бред. Это была боль, это была мольба о помощи, исковерканная алкоголем.
Прикрыла лицо, смахивая с глаз слезы.