Тени мудрецов. Часть 2

Радужка глаз темная, как у эридан, но её легко подделать. Линзы — гадкая вещь, Остий сам носил, но так и не научился различать в чужих глазах. Губы пухлые, нос широкий, кожа чистая и наощупь наверняка бархатная. Пластический грим позволял даже улыбаться очень естественно. Хорошо потрудился мастер маскировки, не придерешься. Кроты ходили с синтезатором голоса, поэтому, когда подделка отроет рот, зазвучит нежное сопрано настоящей Киары. Превосходная иллюзия. Почти идеальная.

— Не смущайте девушку, Остий, — встряла Сагайдат. — Здесь вам не дворец черного короля. Она принадлежит жене моего сына и не станет разговаривать, пока госпожа не позволит. Верно, дитя моё?

Служанка рассеянно кивнула и шагнула ближе к матери Рагнара так, чтобы оказаться за её плечом. Однако. Покровителя получила? За какие заслуги? Сагайдат не слыла продажной, и договориться с ней было очень сложно. Мастера вербовки три пары ботинок истоптали, нарезая вокруг неё круги, но лиеннка всех послала в бездну. В её мыслях царил чистый хаос. Движения клубка змей предсказать легче. Она будто на самом деле слышала голоса духов и делала, как они скажут.

— К чему условности на свободных землях Севера? — открытым жестом развел руки Остий. — Разве не против черных господ и их порядков мы боремся? Любая женщина может говорить все, что ей вздумается, не оглядываясь на чужую волю. Верно, красота моя? Киара, ответь.

Служанка выглядывала из-за плеча Сагайдат испуганным зверьком. Лиенны оставили ленивые разговоры и вытянули в их сторону шеи. Цзы’дарийцы еще держались возле внедорожников, но скоро и у них терпение победит дисциплину. Спектакль желательно не затягивать. Остия нервировала ситуация. Рубашка на пояснице пропитывалась потом, хотя по эриданской равнине гулял прохладный ветер. Иррациональное чувство страха нападало каждый раз, когда он заглядывал в темные глаза Киары. Словно на их дне пряталась его персональная бездна. Странное ощущение и почему-то до боли знакомое.

Казалось, он обернется и увидит мраморную плитку на стене ванной комнаты в гостевых покоях дворца. Вдохнет сладковатый запах мыла. В который раз попытается размять затекшие в браслетах руки. А потом откроется дверь, темнота окатит стылым ужасом и бритвой по коже царапнет голос мудреца: «Как мне называть тебя?»

— Остий, оставьте мою служанку в покое, — хмуро приказала Имари. Она обнимала племянников и куталась в тяжелый плащ. — Вам развлечений мало? Стройте своих бойцов.

Разведчик уже подобрал слова, чтобы возразить, но Рагнару надоели женские капризы и препирания. Вождь грубо схватил служанку за руку и потащил в сторону. На мгновение Остию показалось, что под широким рукавом платья мелькнула белая ткань. Странно.

— Будут мне тут про обычаи и правила рассказывать, — ворчал лиенн. — Говори, что хотел и едем! Я до ночи здесь торчать не хочу.

— Я прошепчу на ушко, — пообещал разведчик, встав возле Киары так близко, что почти касался её груди. — Слишком интимно, знаешь ли.

Нервный озноб превратился в настоящую крупную дрожь. Остий стискивал зубы, пока не свело челюсть, и на мгновение стало легче. От прикосновений служанка шарахнулась, а, когда оказалась в объятиях, сама затрепетала. Разведчик дышал её запахом, так напоминающим разогретый жаром тела силикон. В глазах мелькали белые мушки, а из прикушенной щеки по капле сочилась кровь.

— Отдай аварийный маяк, стерва, — прошептал разведчик. — Иначе я изнасилую тебя разбитой бутылкой.

Страх выворачивал наизнанку, а стоило представить черное тело служанки с раскинутыми ногами, как мысли предали Остия. Он видел бедра крота. Гладил их осторожно и очень медленно, чтобы не напугать мальчишку еще больше. Он зажимал колени и хныкал: «Нельзя, капитан Вир. Это очень плохо, что вы делаете. Нас накажут».

«Перестань, глупый, никто не узнает. Иди ко мне, я не сделаю больно. Тебе же нравится, да?»

Ладонь уколол острый край металла. Служанка вложила ему в руку маяк и с силой сжала пальцы.

— Хорошая девочка, — едва слыша себя, сказал разведчик и дернулся назад.

Невидимая паутина страха лопнула, возвращая эриданскую равнину, где больше не было цзы’дарийского крота с голосом Плиния. Самого Плиния больше не было. Остий положил ему монету на лоб в благодарность несуществующим богам и отправил на огонь. Сержант говорил, что мальчик сам полез под пули. Никто не посылал его в тот дом, и остановить не успели. Остию было стыдно за вздох облегчения, когда он увидел белое лицо в приоткрытом мешке из черного целлофана и подумал, что теперь их тайну знал только он. Недолго. Теперь её знает мудрец в вязаной маске и вся группа генерала. А он не смог выполнить приказ полковника убить их.

Ничего. Есть еще смертельный вирус, от которого у генерала больше нет лекарства.

Остий кивнул Рагнару и понес аварийный маяк обратно в поезд. Пусть те, кто его пеленгует, думают, что крот все еще там и спокойно едет до конечной станции в Северных землях. На вокзале Агле их будет ждать пустой поезд.

Глава 9. Принцесса, которую никто не спасет