Тень в комнате с портретом

Кэтрин же чувствовала себя неуютно. Несмотря на огромную помощь Эммелины, ей было бы уютнее сидеть и обсуждать произошедшее втроем, с судьей Хоуксли и миссис Дримлейн, или же вчетвером, когда к ним добавлялась Бетси Харт. При этих двух леди из Бата Кэти не решалась откровенно высказывать свои мысли, предлагать на суд друзей идеи, необязательно разумные, но появившиеся на свет благодаря желанию помочь.

– Тогда приступайте к вопросам, после чего я пойду искать ответы! – Грейтон, должно быть, испытывал профессиональное и просто человеческое любопытство, приправленное раздражением из-за необходимости менять свои планы по непонятной причине.

– Позвольте мне переговорить с вами несколько минут. – Судья Хоуксли встал и подошел к Грейтону, не забыв приветливо кивнуть на прощание дамам. – После чего вам необходимо побеседовать с миссис Хаддон и с миссис Уиллинг.

– Только с половиной леди из Бата? – переспросил Грейтон. – А как же мисс Беррингтон и миссис Пропсон? Им я не должен уделить время?

– Возможно, позже… – Судья сделал вид, что не заметил насмешки. – Сведения миссис Хаддон чрезвычайно важны для вашего расследования, а миссис Уиллинг, вероятно, сможет дополнить их. И еще, вам придется телеграфировать вашим коллегам в Бате. У нас есть основания думать, что преподобный Хаддон находится в опасности. Кроме того, он должен ответить на один вопрос, без ответа на который установить истину вряд ли удастся.

– О, мой бог, вы и впрямь поработали за моих констеблей! – Грейтон нетерпеливо распахнул дверь перед Хоуксли. – Идемте в Зал герцогини. Если там никого нет, мы устроимся там. А миссис Хаддон я прошу составить мне компанию через десять минут. Вам ведь хватит десяти минут, чтобы изложить самое главное?

– Этого вполне достаточно. – Судья вышел первым, Грейтон за ним. Дверь захлопнулась, и дамы остались одни.

Глава 16

– Боже, этот человек пугает меня! – Эммелина побледнела, ее лицо без красок стало еще более невыразительным, если бы не отчаянный взгляд. – Я надеюсь, судья Хоуксли не откажется присутствовать при моем разговоре с мистером Грейтоном? Так мне было бы спокойнее.

– Я могу побыть с тобой, – тут же предложила Агнес, но ее подруга покачала головой.

– Уверена, главный констебль не допустит присутствия лишних свидетелей. А мне надо собраться с мыслями, я должна взять себя в руки, прежде всего ради моего сына. Он не должен в будущем пострадать от того, что его родители оказались замешаны в скандальную историю!

– Конечно, Хоуксли останется, – поспешила успокоить Эммелину миссис Дримлейн. – Грейтон доверяет ему, к тому же выносить приговор по такому громкому делу будут, конечно же, в лондонском суде. Так что судью Хоуксли нельзя будет обвинить во вмешательстве в расследование.

Кэтрин подумала, что прежде судью и Грейтона такие тонкости не интересовали, но тут же сообразила, что на этот раз поиском убийцы озабочены в самых высших кругах, и главному констеблю необходимо вести себя безупречно. Грейтон и без того уже ждал, что из Лондона со дня на день пришлют кого-нибудь расследовать убийства, а его обвинят в некомпетентности.

– И еще мне хотелось бы напомнить ему о телеграмме! Джонатан должен знать об опасности, даже если она окажется мнимой!

– Не беспокойтесь, дорогая, Грейтон и Хоуксли позаботятся обо всем. – Миссис Дримлейн старалась успокоить миссис Хаддон, но все в комнате понимали, что это бессмысленные усилия. Молодая женщина была слишком расстроена, ее мысли и чувства пришли в беспорядок после всего, что случилось, и в предчувствии того, что еще должно было произойти.

Навряд ли Эммелина предполагала, что два ужасных преступления затронут ее сильнее, чем кого бы то ни было. Если только она не лгала во всем, от начала и до конца…

Кэти не хотела в это верить, но она уже знала, что не стоило проявлять чрезмерную доверчивость. Ее невестка могла использовать часть правды, а вторую часть подменить собственной историей, чтобы оправдать себя и выставить виновным кого-то еще.

Десять минут прошло, но никто из слуг не явился позвать миссис Хаддон в Зал герцогини. За окном вновь полил дождь, прогоняя с улицы журналистов и любопытных прохожих, а дамы в комнате сосредоточились на непогоде, радуясь, что могут сменить тему.

Наконец, когда Эммелина уже готова была сама спуститься вниз, Сара пришла за ней. Молодая женщина отправилась за горничной с решимостью, которую, вероятно, не испытывала, и дамы остались втроем.

Миссис Дримлейн еще попыталась расспросить Агнес о жизни в доме преподобного Хаддона, но после первого же вопроса мисс Беррингтон рассеянно улыбнулась и встала со стула.

– Я прошу меня простить, мне хотелось бы немного побыть одной. Последние дни были тяжелыми для всех нас, а сегодняшний разговор меня просто вымотал. Не могу представить себе, как себя чувствует бедняжка Эммелина, но я знаю, что мне надо быть бодрой, насколько это возможно, и утешить ее, когда она вернется после беседы с вашим главным констеблем.