Тень в комнате с портретом

Три дня назад один из возчиков Джона Харта, управляя груженой повозкой, не пожелал пропустить телегу с пустыми бочками, отъезжавшую от паба мистера Лофтли, но не заметил за телегой двигающийся навстречу экипаж доктора Голдблюма. Коннору ничего не оставалось, как направить лошадь немного в сторону, чтобы избежать столкновения, и разогнавшаяся повозка снесла перила крыльца у «Охотников и свиньи» и сбила немного штукатурки. К счастью, больших бед удалось избежать, но доктор Голдблюм был порядком напуган, хозяин телеги едва не отколотил зарвавшегося возчика, а дядюшка Томас отправил Джону Харту гневное послание с требованием возместить причиненный ущерб.

Джон тотчас согласился, попросив только позволения подождать с ремонтом до первого погожего дня. Мистер Лофтли признал правоту Джона, но был очень расстроен, ведь все его почетные гости должны были обратить внимание на эти повреждения и, возможно, счесть его нерадивым хозяином.

Сегодня он мог бы успокоить свои нервы, но в свете событий последних двух дней навряд ли кто-нибудь из постояльцев гостиницы и их гостей заметил состояние перил и проплешины на оштукатуренной стене!

На самом деле Дик и его помощник закончили работу довольно давно, после чего им захотелось немного посидеть в пабе мистера Лофтли, расположенном по другую сторону Мэйн-стрит. Именно там до Дика дошли быстро распространяющиеся слухи об убийстве в «Охотниках и свинье». Молодой Харт решил еще задержаться в пабе, а затем, когда полиция покинет злосчастную гостиницу, вернуться и узнать у своей будущей супруги и мисс Хаддон последние новости. Он знал, что жена его брата не простит, если он вернется ни с чем едва ли не с самого места преступления.

В окно паба Дик видел, как ушел сержант Нобблз со своими констеблями. Подождав еще четверть часа, Дик направился в «Охотников и свинью». Он никак не ожидал встречи с Грейтоном, но не растерялся и завязал разговор с миссис Лофтли в надежде переждать время до ухода главного констебля.

– Да, мистер Харт, мой супруг уже сказал, что принял работу. – Миссис Лофтли, похоже, рада была отвлечься на Дика и не меньше его хотела, чтобы Грейтон поскорей покинул их. – Мистер Лофтли был доволен тем, что к моменту отъезда его гостей все уже было готово. Он опасался, что кто-нибудь из них упрекнет нас в небрежении в управлении гостиницей…

– Сегодня у вас было не так уж много гостей, миссис Лофтли… – Дик покосился на задержавшегося Грейтона – когда тот уже уйдет, и можно будет прекратить обмен любезностями с хозяйкой? – И я уверен, они были озабочены совсем другими вещами. Сломаны перила или починены – да разве они заметили?

Грейтон почувствовал, что неведомая сила не зря заставила его задержаться, хотя до этого момента он не находил в разговоре миссис Лофтли и Харта ничего занимательного.

– Вы хотите сказать, мистер Харт, что видели гостей, приезжавших с визитами к дамам из Бата? – быстро спросил он, делая несколько шагов назад.

– Именно так, сэр, – доброжелательно обернулся к нему Дик. – Нам с Билли приходилось прекращать работу и пропускать всех этих леди и джентльменов всякий раз, как их карета останавливалась у крыльца.

Кэтрин вытянула шею, стремясь не упустить ничего из дальнейшего разговора, а вот миссис Лофтли еще не поняла, куда клонит Грейтон.

– И вы можете назвать мне всех этих леди и джентльменов? – недоверчиво спросил главный констебль.

Молодой Харт обиженно оттопырил нижнюю губу.

– Я, сэр, хотя и часто бываю в отлучке, но хожу в церковь, как только смогу. А брат мой нередко оказывает услуги сквайрам, живущим по соседству, да и все эти достойные горожане хоть раз, да пользовались повозкой Джона. А я частенько управлял этой повозкой или наблюдал за тем, как доставляется груз, так что, сэр, мне известны, почитай, все состоятельные джентльмены и их дворецкие и другая прислуга. Ну, их супруг или сестер я не всех узнаю в лицо, но уж миссис Райдинг дама такая известная, что не знать ее ну попросту невозможно. Или, скажем, мистер Блантвилл очень хорошо известен в Кромберри, его и в пабе…

– Я вовсе не собирался обидеть вас, мистер Харт, – прервал его Грейтон, которому было хорошо известно, как самолюбивы простые люди, добившиеся благополучия тяжким трудом. – Я спрашиваю вас о приезжавших сюда леди и джентльменах не из праздного любопытства, а потому, что вы, как мне кажется, пока единственный человек во всей гостинице, кто может сообщить мне что-то полезное!

Дик недоверчиво и вместе с тем польщенно улыбнулся, его открытое лицо выражало желание помочь и любопытство.

– Итак, я прошу вас сообщить, кто сегодня приезжал в «Охотников и свинью» в то время, как вы с вашим помощником ремонтировали эти перила… – С каждой минутой Грейтон становился все более нетерпелив. – Но сперва скажите мне, хотя бы приблизительно, когда именно вы приступили к работе и когда закончили ее.

Дик подумал, посмотрел по сторонам безо всякой цели и улыбнулся, вспомнив.