Тень в комнате с портретом

– Я понимаю, что это кажется вам невероятным, но в стенах приходского дома, рядом с церковью и домом викария, совершено ужасающее преступление. Главный констебль Грейтон скоро прибудет сюда вместе со своими подчиненными. Им необходимо приложить все усилия, все свои способности и весь опыт, чтобы как можно скорее найти убийцу, бросившего такую ужасную тень на наш город. Мы все должны способствовать установлению истины, осуществлению правосудия! Грейтон будет говорить с каждым в этом зале, поэтому я прошу вас проявить понимание и оставаться на местах столько, сколько будет нужно. И сам я останусь здесь. Полагаю, попечительский комитет подготовил угощение к сегодняшнему заседанию и сможет поддержать в нас хотя бы немного сил, необходимых для исполнения своего долга.

Судья умолк и наклонил голову, старый и уставший.

Кэтрин горячо сочувствовала судье Хоускли. Лучше бы эту новость сообщил сам Грейтон. Главного констебля побаивались куда сильнее, чем миролюбивого, добродушного с виду судью, и Грейтон навел бы порядок в зале одним взглядом своих пронзительных глаз.

А пока жители городка и владельцы поместий переглядывались и громко высказывали свое мнение, дамы утирали слезы, а кое-то рыдал, закрыв лицо платком. Миссис Райдинг и миссис Пропсон требовали у судьи повторить его слова, обе они явно не могли поверить в то, что услышанное ими – чистая правда. Миссис Уиллинг и мисс Лэмбон громко, истерически всхлипывали, Агнес и Эммелина наклонились друг к другу и тихо переговаривались, то и дело покачивая головами.

Кэтрин заняла свое место в последнем ряду рядом с Мег, Белиндой и их матушками и принялась мысленно выстраивать фразы, которые она скажет главному констеблю Грейтону. В том, что ей есть, чем с ним поделиться, она не сомневалась. Разговор, вернее его часть, услышанная ею из кладовой, вне всяких сомнений, имел отношение к убийству миссис Роуленд. Кто-то хотел от нее что-то получить, а когда она отказалась отдать это, убил.

Кэти вдруг почувствовала, что ей стало холодно в душном зале – ведь убийца мог заглянуть в кладовую и увидеть ее! Или услышать, как она кашляет – девушка чувствовала себя намного лучше, чем пару дней назад, но временами кашель напоминал о недавней болезни. Убийце же догадаться, что она что-то слышала, было бы совсем нетрудно, миссис Роуленд кричала так, что ее голос смогли заглушить лишь церковные колокола, зазвонившие все разом!

Недавние страхи вновь вернулись, и неизвестно, сколько времени Кэтрин тряслась бы в ознобе, если бы в распахнутые двери зала, возле которых стоял констебль, не вошел сам Грейтон. По мере того как собравшиеся замечали его появление, в зале становилось все тише и тише. Он подошел к столу, за которым устроился судья Хоуксли, коротко переговорил с ним и повернулся к собранию.

Его красное лицо, сохранившее летний загар, выражало открытое неодобрение. Из Лондона до сих пор не прислали инспектора. Несмотря на то что Кромберри прославился в столице своими необычайными криминальными драмами, и Грейтону придется самому беседовать едва ли не с каждым из гостей.

Поручать констеблям опрашивать представителей избранного общества было не принято. Хорошо еще, миссис Грейтон уехала в Лидс навестить дочь, недавно разрешившуюся двойней, иначе говорить с ней пришлось бы судье Хоуксли. Жена судьи присутствовала в зале и сохраняла невозмутимый вид, ее сорокалетний опыт супружества подсказывал ей, что рано или поздно все тайны будут раскрыты, а виновные понесут заслуженную кару.

Но в данном случае невозможно было угадать заранее, рано это будет или поздно. Если кто-то из гостей смог что-то заметить и понять, что увиденное им относится к сути дела, преступник будет найден в скором времени. Если же убийца не оставил следов или гости не обратили внимания на что-то, необычное даже для суетной обстановки, сопровождавшей подобные сборища, поиски могут быть долгими или и вовсе оказаться тщетными.