Тень Одержимого

— Каруканский колыбасик, — ответил глава тайного общества.

Он держал в руках и поглаживал нечто напоминающее живую боксёрскую перчатку.

— Вообще-то они очень агрессивны, но этого я вырастил в неволе, — с улыбкой пояснил Акрантофис.

Колыбасик мирно урчал, когда Эрпетид проводил пальцами по его толстой коже.

— Занятно, — заключил Валдоро.

— Кстати, мне понравилась ваша новая книга о трансёрфинге, — сказал Акрантофис. — В ней так много разных жизненных нюансов!

— О, я вам очень признателен, — произнёс Высший Лорд.

— А Майтрейя что, никак не посетит нас? — поинтересовался бородатый хозяин подвала.

— К сожалению, он занят на Брандоне Квинтус. Выполняет задание. Как закончит, так сразу зайдёт.

Грюнвальд испытывал смешанные чувства. С одной стороны, он был бы не против пообщаться со своим старым приятелем по тюрьме космоварваров. С другой, его пути с Лордом Майтрейей — или Дэниелом Цапфером, как его звали в Империи — давно разошлись. Друг Фридриха пошёл по пути пустой, напускной духовности, чего сам Грюнвальд, более укоренённый в реальности, позволить себе не мог.

Валдоро поднялся и повернулся к Ариану.

— Милорд, — машинально кивнул Грюнвальд при виде члена Совета Тринадцати.

Высший Лорд в чёрном сомбреро проигнорировал его и вышел в круглый зал.

— Да брось ты, Ариан, — Фридрих услышал голос Хелен. — Тут не нужны формальности.

Её платье было слегка помято, а волосы — растрёпаны, но выглядела она довольной.

— Йаванна, где ты пропадала? Я думал, ты с этими, «фэнтезистами».

— Не, тут Темганорион новую практику демонстрировал, — ответила Хелен. — Называется «разговор с Бездной».

— Понятно, — безразлично сказал Грюнвальд.

— Вон, смотри, — указала Хелен в сторону зала.

Фридрих вернулся туда и увидел, что рядом со стеной на коврике лежал кудрявый Реипус. Лысый мужчина держал руки у его головы, а он часто дышал, будто переживая нечто неприятное.

— И как? — поинтересовался Темганорион.

— Д-давай ещё, — сбиваясь, ответил Реипус. — Ещё.

— Хорошо.

Лысый поднёс руки к голове кудрявого, и тот забился в конвульсиях, словно из его тела изгоняли демонов, как в имперских верованиях.

— Бедный Реипус, — с состраданием сказала Хелен.

— Тебе тоже так делали? — насторожился Фридрих.

— Не, со мной проще. У меня нет таких проблем с самоконтролем и социальной сферой, как у него.

Грюнвальд подошёл поближе к Хелен.

— Покажешь мне тот подвал? — спросил Ариан.

— Позже. Не будем светиться, — возразила Йаванна. — Осмотрись пока, пообщайся. Уверена, тут найдутся интересные люди.

Фридрих отправился гулять. Вскоре он остановился: в одной части зала собралась целая группа слушателей вокруг светловолосой девушки. Та носила рубище, а на её запястьях красовались ленточки.

— На Магиране очень бедные люди, — вещала разрушительница. — Но даже они нашли средства на помощь себе. Конечно, я не брала с них много, но понимаете, целители не существа из чистого духа, им тоже надо на что-то жить.

— Конечно!

— Разумеется! — поддержали зеваки.

— Чем она занимается? — спросил Грюнвальд у Хелен, оказавшейся рядом.

— Посещает разные миры, — Йаванна не отводила взгляда от девушки с ленточками. — Не Рейвенхольд или Глизе, конечно, а всякие независимые и бедные планеты. И зарабатывает на жизнь целительством.

— Хм… — Фридриха это место уже утомляло. — И при этом она в Замке более популярна, чем я.

В этом беззубом, падком на внешнее, погрязшем в левых течениях Замке…

— Ты переживаешь, как школьник, — улыбнулась Хелен.

— Да что ты… — вспылил Грюнвальд. — Я тут стараюсь — работал на Кригсхайме, а теперь преподаю. Занимаюсь, так сказать, реальным делом, но всем плевать. А она путешествует и впаривает беднякам какую-то фигню, и все её слушают.

— Стареешь, Ариан, — протянула Йаванна.

— Ты уж определись, старею или, наоборот, молодею, — усмехнулся Грюнвальд. — Ты же не отрицаешь, что её «целительство» — фигня?

— Иногда вера творит чудеса, — мечтательно произнесла Хелен.

— Но никакой магии не существует, — развёл руками Фридрих. — Ни экстрасенсорики, ни псионики. Я не разделяю политическую позицию Штейнштейна и считаю его подкаблучником Ребеллии, но признаю, что он хорошо владеет научным методом, и согласен с его опровержениями паранормальщины.

— Но то, что Пастыри были псиониками, даже научно доказано! — возразила Йаванна.

Ариан слышал о древней вымершей расе чужаков, которые, согласно легендам, могли силой воли менять реальность. Он даже помогал Серпентире и другим забрать оставшийся от Пастырей артефакт у предателя Ависа. Но все нечеловеческие разумные формы жизни никогда не привлекали Фридриха — после столкновения с космоварварами он видел в любых чужаках только угрозу.

— Так я сейчас не о них, а о людях, — парировал Грюнвальд.

— А я думала, ты любишь всякое такое. Лекции же читаешь по философии, эзотерике и даже истории магии.

— Ну, это всё история. А всякие теории и символы — не более чем модели, которые описывают реальность. Нечто вроде языка.

— Иногда ты меня удивляешь, Фри… — Хелен осеклась. — Ариан.

— Так-так-так, — к друзьям подошёл Акрантофис. — Ариан, ты тут уже освоился?