Тень Одержимого

— Лучше помечтай о чём-нибудь более достижимом, — посоветовал хозяин верфи. — Например, с твоим доходом можно накопить на какой-нибудь островок в этом океане. Будет у тебя личный пляж далеко от здешней суеты и туристов. А потом и дворец себе построишь…

— Возможно, — вздохнул капитан. — Когда-нибудь, после войны. Так-то остров — неплохая идея.

— Не то что твой флагман. Корсару ни к чему корабль класса выше третьего. Фрегат или корвет — вот предел, а дальше нет смысла. Это флотские суда содержит государство, а тебе надо изрядно потратиться на уход и ремонт. А сколько придётся отвалить команде, вообще молчу.

— Да, ты прав, — Пиксель вернулся с небес на Зекарис. — Ладно, Билл. Рад был поговорить, но мне пора заскочить к Бримстоуну.

— Да и мне тоже надо чинить твой бриг, — согласился хозяин верфи.

— Счастливо, — капитан встал с кресла и пожал старую, морщинистую руку Билла.

— И тебе удачи, корсар.

— Пойдём, Босс, — Пиксель бросил взгляд на старпома.

Вдвоём они спустились по лестнице на первый этаж верфи, где столы были завалены мелкими корабельными деталями, и вышли на главную площадь. Сейчас её заполонили туристы. Мужчины в основном были в футболках — однотонных или с простым рисунком, шорты и соломенные шляпы. Женщины предпочитали сарафаны или полупрозрачные, расписанные цветами и пальмами юбочки в сочетании с лёгкими блузками. Многие отдыхающие носили солнцезащитные очки.

Со стороны города космический сервис Билла выглядел как небольшой белый домик в фахверковом стиле. Над тремя вытянутыми готическими окнами второго этажа поднималась крыша, выложенная коричневой черепицей. Cерая громада космопорта за ней, казалось, слилась с голубым небом Зекариса, в котором ослепительно сияло солнце. Городок был построен в старинном стиле, чтобы привлечь путешественников со всей Галактики. Белые дома с деревянными балками и коричневыми крышами словно пришли из тех времён, когда пираты бороздили моря Древней Земли на примитивных парусных судах, и только провода, антенны, кондиционеры и рекламные вывески с анимацией напоминали о современности. Рядом с верфью стояло трёхэтажное здание имперской администрации. С его стены свисало знамя с фотографией пика и надписью: «Добро пожаловать на остров Высокая гора!», — а над ним, прямо под крышей, крутились стрелки часов. За правительственным зданием росли башни имперского форта, защищая город от нападения из космоса.

Пиксель невольно ощутил радость при виде маленького домика с башенкой, который ютился справа от администрации. Он был построен ещё давно, до атаки разрушителей, и впоследствии корсар его купил. Раньше Пиксель ночевал на своём корабле, прямо на орбите Зекариса, но со временем это ему надоело. Он хотел переселиться на поверхность, и не в таверну или трущобы-«лабиринты», и накопил на дом. Он обязательно вернётся туда, но после разговора с губернатором.

Капитан и старпом миновали приятно журчавший фонтан со статуей ангела в центре площади, и табло с расписанием туристических рейсов. Корсары по узкой улочке обошли таверну, возведённую напротив верфи и администрации. Справа от них тянулась длинная стена двухэтажного трактира, а слева за забором росли парковые деревья. Из-за зелёных крон устремилась к небу смотровая башня. Уже вторая по счёту — первая была взорвана разрушителями. Пиксель и Босс вышли на другую площадь, где располагались второй вход в таверну и маленький магазин, напротив которого стояла статуя из белого мрамора. Множество отдыхающих разглядывали её. Памятник изображал мужчину в мундире имперского офицера, державшего в одной руке фуражку, а в другой — осколочную бомбу размером с теннисный мяч.

— Эта статуя посвящена капитану Карлу Птитсу, герою Империи, — услышал Пиксель голос женщины-экскурсовода. — Он родился на планете Великородина и служил адъютантом первого губернатора Зекариса, Сэмюела Фокса. Два года назад, во время нападения разрушителей на Высокую гору капитан Птитс был окружён врагами на этом месте. Бесстрашно глядя смерти в лицо, он активировал бомбу и забрал с собой жизни трёх предателей Империи…

Туристы с Глизе в разноцветных футболках и рубашках щёлкали фотоаппаратами и кивали, имитируя заинтересованность. Пиксель задумался, глядя на каменный профиль с выдающимся носом, похожим на клюв. Наверное, корсар был единственным человеком, который знал истинные намерения Карла Птитса. Знал, что тот был шпионом Лордов и Леди Разрушения, который рискнул пойти и против Империи, и против своих господ. Он не был героем. Он был просто заблудшей душой, ввязавшейся в игру двух могучих сил. Считал Пикселя своим другом, лучшим и единственным другом… Но соответствовало ли это реальности? Пиксель нередко вспоминал покойного Карла и каждый раз приходил к выводу, что капитан-разрушитель был скорее увязавшейся за корсаром диковинкой. Безусловно, в разговорах Птитс изложил несколько интересных мыслей, но всё же не стал так ему близок, как Антимон, Михаил и даже Босс.

— Хочу Пикселя, — капитан услышал громкий детский голос.