Тень деформации

А суть данной ереси заключалось в том, что попы — наследники Импи. Не духовные (чего, по факту, как понятно, тоже не было), а самые что ни на есть прямые. То есть, Империум, как наследие Императора, ПРИНАДЛЕЖИТ им. Планеты, люди — всё ихнее, поповье. И творить с ентим они имеют право всё, что в их попячьи душонки взбредёт.

Собственно, еретик эры отступничества вульгарис. Ну а что его не трогают: так какой аттракцион! Порог капища явно стёрт, новенькие еретики на станции от вида капища фигеют, ну и заглядывают щёлкать клювом в сень.

— Разобрались? — воксом уточнил Тид.

— Если вы про то, что еретик — вандарианец, то естественно, — ответил я.

Кстати, Тид явно «набирал текст», очевидно, имея сенсоры внутри доспеха. Неудобно ни варпа, надо ему, если всё удастся, и он не подведёт, нормальный имплант предложить, на мыслеуправлении. Как благодарность и вообще.

— Но не ясно, что хозяева станции с этого имеют, — признался я. — Как картинка — занятно, очевидно, есть посетители, и немало. Но где прибыль?

— Витрина, показуха, — пояснил Тид.

— Понял, благодарю, — отвоксил я.

Ну да, создание этакой «мы рады всем» атмосферы. Вполне коммерчески оправдано, если разобраться.

Так доползли мы до какой-то забегаловки барного типа. Довольно обширной, но не чрезмерно. Явно не «местный культурный центр», которых, учитывая размеры «места», могло быть не то, что тысяча, а все миллионы.

Место было полупустым, мы органической троицей бухнулись за столик, преторианцы же окружили нас «кордоном безопасности». Не самое типичное, но отнюдь и не уникальное поведение для техноеретиков.

— Здравия вам, господин Сочень, — поприветствовал Тида подскочивший служка. — Вам как обычно? — на что последовал молчаливый кивок. — А вашим… — замялся халдей, крысиными глазками обегая нашу компанию, — спутникам? — нашёлся он.

— Рекаф, — равнодушно бросила Кристина.

— А вам, господин, я порекомендую наш фирменный напиток, «Слезу Ока», — зачастил подавальщик прежде, чем я озвучил всё тот же рекаф.

На вопросительно приподнятую бровь Тид пожал плечами, отпечатав: «мне не оч. Как вам — не зн. Не отрава.»

Так что я всё же решил попробовать: ну, мало ли, возможно, я обрящу ту самую «отборную ересь», которую измеряют непременно бочками.

А через несколько минут гарсон поставил на наш столик две кружки рекафа (для Тида — литровую), а мне припёр литровую же бутыль и стакан грамм на двести. Пристально рассмотрев в свете и ветре пойло — всё-таки само название «Слёзы Очка» наводило на некоторые подозрения как-никак, я бросил вопросительный взгляд на Кристину. Последняя, совершила шаманство в сторону бутылки, явно призадумалась, пусть и на несколько секунд, кинула на меня взгляд и кивнула.

Ну, значит попробуем, набулькал я себе пойла. И… а ничего, оценил я эффект и гамму ощущений. Нет, химрецепторы во рту показывали, что сие пойло, как и «Фенрисский ель», гнали явно для астартес. Простого человека бы от принятой мной дозы скрючило вплоть до летального скрючивания. А мне вполне ничего — не амброзия, конечно, но и не жуткая волчачья сивуха. Что-то вроде дорогого русского бренди, тщащегося выглядеть коньяком. Недостатки есть, да и сивухой местами отдаёт, но в целом — терпимо. А в рекаф, как я его обычно потребляю, так и вообще замечательно пойдёт.

Впрочем, сидели мы не для моей дегустации, а по делу: Тид описывал различные «прелести и красоты» этого еретического места. И что-то как-то меня гладиаторский бой катачанского дьявола и десятки воющих баньши не вдохновлял, а особенно — мои музыкальные ухи.

Ну а варианты потрахаться или быть оттраханным, со всякой пакостью в виде партнёров, меня не прельщал. И пусть называть Эльдинга (хотя и мысленно) фурриёбом, я, конечно, утратил моральное право, факт. Но и сам им не стал! Мы с артизаном (он побольше, а я поменьше и вынужденно), имеем незначительный фетиш, вроде страсти к блондинкам или брюнеткам. А фелиниды — человеки, просто порода другая, заткнул я ехидный внутренний голос разумным мысленным монологом. Да и я ныне — другая не то, что порода, а подвид, напомнил я себе.

В общем, способы и методы досуга, предлагаемые Станцией, мою аскетичную и праведную душу не прельстили. Но выпить рюмку пойла для астартес и срулить — тоже не самая разумная модель поведения. За нами следили, причём не один и не два соглядатая, от технологических жучков, до притворяющихся бомжами топтунов. Да и в варпе какая-то мелкая демоническая полуразумная пакость ошивалась вдали.