Тень деформации

Компанию мне, кроме Тида и Кристины, составляли преторианцы. Правда, с молитвами и рыданиями (машинным маслом) отвинтившие с себя многочисленные кибер-черепа механикусов. И, ныне выглядящие, как механикусы без религиозной атрибутики. Довольно распространённый «стиль» на Станции, по словам Тида — подчёркнутая нейтральность.

Наконец, челнок залетел в поистине циклопическую размерами ангарную палубу. Щит, удерживающий атмосферу, там был, но датчики челнока показали, что в столь разреженной атмосфере ходить без шлема — глупо.

И вот, челнок приземлился, ну и покинули мы его — я впереди, за правым плечом Кристина, за левым Тид, насандаливший свой неповоротный чайник шлема на самовар доспехов. Ну и преторианцы полумесяцем охватывали тылы.

Вышли мы, я окинул орлиным взором окрестности — весьма любопытно было: помимо совершенно циклопических размеров, были любопытны суда. Вплоть до полноценных тяжёлых крейсеров тоннажем, археотех Империума в различном состоянии, но и не только. Корыта друкари, корыта остроухих чуть менее гадких, которые эльдар. Явные орочьи корыта. И вообще какое-то ксенонепотребье, ни стилистику исполнения, ни даже «откуда ЭТО летает?!» которых варп поймёшь.

В целом — довольно любопытное зрелище, отметил я, как на меня фактически налетел некий тип. Вот варп знает, что за тип: судя по телосложению и пластике — ушастый извращуга. Но каменюки душ в свете и ветре не проглядывалась, а смрадной тяжести мучительства, сопровождающего друкари — не наблюдалось тоже. Экзодит, или, чем варп не шутит, полукровка какой, лениво размышлял я, наблюдая за суетой тощего. Впрочем, пофиг, решила моя любознательность, да и прислушалась к несомому суетливым.

А суетливый навязчиво предлагал себя как: проводника, торгового агента, переводчика, сексуального досуга даме, много ещё кого. Я спервоначала даже думал возмутиться такому вопиющему шовинизму — чёй-то только даме предлагает, а как же мы? Но тут же до меня дошло, что секис у механикусов, коими выглядели преторианцы, возможен только церебральный. А мы с Тидом явные астартес, алибидимность которых общеизвестна.

В общем, послушал я широкий спектр предложений, да и прогудел своё веское «Нет». Ушастый поподпрыгивал с четверть минуты, вознамерился было зайти на второй круг, но ускорившийся Тид чуть не сшиб его корпусом. Тощий нечеловечески извернулся, да и ускакал в недра станции.

— Не насилие? — уточнил я.

— К попрошайке — нет. Вот за удар кулаком или что-то подобное его хозяева могли «спросить». А так — в рамках приемлемого, — пояснил Тид.

И потопали мы дальше. А вот перед шлюзом в уже обитаемые недра я чуть было не запнулся: нас встречала десятка явных астартес, явных предателей, ну и явных, чтоб их, несунов! Сорт конкретной банды ясен не был, в этих категориях гумуса я толком не разбирался, но легионная книжица с изображённой закорючками фигой, ну и колёр упаковки двуногой ереси сомнений не вызывал.

Так, ну в случае чего — Кристина нас выдёргивает на Милосердие, да и валим от Станции. Сколько бы за нами ни погналось «заинтересовавшихся», в варпе у нас НАМНОГО больше шансов, чем воевать эту дырявую сферу.

В общем, улыбаться и махать я несунам не буду, но и дёргаться до срока — тоже, резонно заключил я, да и потопал вперёд. Несуны всё так же стояли, перекрывая проход, а мы неторопливо приближались. Наконец, в метре от предателей я сделал вид, что отвлёкся от блаародной задумчивости, да и куртуазно вопросил:

— Проблемы?

— Могут быть, — выдала говорящая, несущая пургу ересь. — Вам нужна охрана.

Не спросил, паразит такой, объявил, как истену еретическую! Вот же гадкие типы всё-таки, невзирая на наши личные взаимоотношения. Вот Пожиратели Миров бы давно пускали слюну и бились обо что-то. Об меня или об стену. Тысяча Сынулек вообще такой хернёй заниматься не будут. Дети Импи… мдя, хорошо, что тут не дети Импи, аж мысленно содрогнулся я, вспоминая космический самотык, на котором эти извращуги рассекали просторы галактики. Ну, хоть что-то хорошее, прервал я размышления о сортах ереси.

— Нам не нужна охрана, — не ответил, а просто констатировал я. — Вы препятствуете нам? — вежливо улыбнулся я.

И дело в том, что новое сопряжение с морфирующим волкитным излучателем придало и так весьма готичной штуковине дополнительный шик. А именно, прошлый вариант «черепа» выполнен был в точных пропорциях терёхиного. Нынешний же точь-в-точь повторял мой текущий, да ещё вдобавок обзавёлся мимикой. Урезанной, безусловно: чуть менял «разрез» глазниц, но ныне с грудного доспеха на несунов ехидно скалился череп с задранной «бровью».

Старший десятки задумчиво водил шлемом с черепа на груди на череп на гульфике, перекочевавшем туда с прошлого доспеха, но переговорщик ещё не «вник», протянул свою граблю, с целью положить мне на плечо, ну и продолжил нести носимое:

— Ты не понял, брат, это весьма опасное… — и тут до придурка дошло, что его лапа не у меня на плече, а упёрлась в телекинетический щит.