Темный инстинкт

— А для чего? — Сидоров смотрел на окна морга. — Зачем все так усложнять кому-то?

— Ты же сам сказал: любопытный замок под черепичной крышей.

Они помолчали.

— Не Пустовалов же ему на облака показывал, — осторожно гнул свое Кравченко.

— Ну, один шанс против ста в том, что они все же могли встретиться и поконфликтовать вот таким макаром, — Сидоров криво усмехнулся. — В нашей жизни чего только не бывает. И к тому же.., там расположение пятен крови несколько необычное.

— Там — это на колодце? — Кравченко прямо из кожи лез, чтобы не упустить ничего из этой беседы недомолвками. «Ничего, с ясностью мы наверстаем, если он подкинет заключение судебно-медицинской экспертизы, — лихорадочно думал он, — сейчас главное — слушать».

— Да. Шипова, видимо, действительно хотели спустить вниз — концы в воду, в общем. Положили на это бетонное кольцо, на свайки, его закрывавшие. Там обильные потеки крови на стенках с восточной стороны — снаружи сруба и внутри. То есть тело сориентировали — случайно ли, намеренно ли… — Сидоров цедил слова нехотя. — А уже потом труп сполз вниз — эксперт подобный механизм перемещения восстанавливает по расположению трупных пятен на нижних конечностях. Он хотел было и синяки под этот же механизм подвести, да не получилось.

— Синяки? Какие еще синяки?

— Ну, там в прошлый раз при осмотре мы зафиксировали на спине и плечах Шипова синяки, множественные.

Решили, что это результат воздействия бетонных краев колодца, когда тело вниз сползало. Или же — результат причиненных ему убийцей побоев. Однако оказалось, что…

— Слушай, не тяни резину! — взмолился Кравченко.

— По заключению эксперта, кровоподтеки подобной формы не могли образоваться от воздействия бетона.

И убийца тоже тут ни при чем. Это действительно результат побоев, только Шипов схлопотал их раньше. Давность причинения — два-три дня, понимаешь? Два-три дня до того, как он оказался там, где мы его обнаружили.

— Получается, что Шипова избили накануне?

— Ну, это сильно сказано — избили! Эксперт квалифицирует это как легкие телесные повреждения: ушибы мягких тканей. Однако синяки все же заметные — спина-то у него словно досочка, узенькая. Худенький он паренек был, бедолажка.

— И чем же эти побои причинены? Кулаками?

— Эксперт склонился к определению «твердый предмет продолговатой формы».

— Палка, что ли?

— Что-то вроде тонкой палки.

— Хлыст?

Сидоров только руками развел: мол, понимай как хочешь. Больше ничего не скажу.

— А комплексная экспертиза зачем? — искренне удивился Кравченко. — Это же, считай, по новой все будет?

— По новой. С похоронами, видно, повременить придется. Валентина наша Алексеевна перестраховывается.

Может, это, конечно, и правильно. Ей же это все доказывать потом, если мы шизанутого или не шизанутого, — Сидоров особо выделил последнее слово, — с поличным возьмем. Следователю нашему неясен вопрос с кровоподтеками. Точнее, с давностью их причинения. По всей логике его именно нападавший должен был отделать. А тут вроде нестыковочка. А ей очень хочется, чтобы это так и было.

— Прокурорше? Почему?

— Потому что так проще, — Сидоров вздохнул. — Для дела проще. А то много всяких вопросов возникает: певца вашего избили незадолго перед смертью. Кто? Ведь он приехал совсем недавно. И недели ведь не прожил, как его замочили. Да и все твои…

— Не мои.

— Ну, зверевские родственнички, они же приехали когда? Двенадцатого сентября вечером. А брат ее и Новлянские тринадцатого. А Шипова уже шестнадцатого убили, причем среди бела дня. И получается, что в этот короткий промежуток времени мальчишка уже успел раньше от кого-то схлопотать. Когда? От кого? За что? Кстати, а ты со своим дружком когда тут у нас нарисовался на горизонте?

— А ты когда на первый труп выезжал? Забыл, что ли? — огрызнулся Кравченко.

— Ах да, запамятовал. Это я так, — Сидоров плотоядно улыбнулся, словно сожалея о чем-то вкусном и приятном. — В общем, многое тут не стыкуется, Вадик. Такие люди: мировая знаменитость, актеры, интеллектуалы, музыканты — все из себя там. И вдруг нате — побои. С чего же это паренька кто-то так плотно приголубил? И почему именно по спине? А не в физиономию, например, съездил.

Вот что мне, помимо всего прочего, хотелось бы узнать.

Кравченко молчал. Потом кивнул, давая понять — ясно, мол, чего ты от меня, опер, хочешь. Ясно.

Потом, уже в машине, они читали долгожданную копию заключения судебно-медицинской экспертизы. Кравченко пробегал глазами страничку за страничкой убористого машинописного текста: так, рана на горле.., длина… глубина раневого канала.., механизм нанесения.., положение потерпевшего в момент удара… Все правильно, Сидоров ничего не переврал, не упустил. Далее — кровоподтеки кожных покровов на плечах, на правой лопатке, поясничном отделе справа… Давность 2 — 3 суток, механизм причинения…

Ознакомившись, он вернул заключение Сидорову. Тот сложил его аккуратно и спрятал во внутренний карман куртки-"пилотки".