Читаем Тёмные времена 1. Раб полностью

Не знаю, перерубит ли средневековый меч высушенную дубовую трость в два сантиметра толщиной, однако, если её подставить под удар меча, то меч выбьет её однозначно – даже сильная кисть не удержит дубинку. Так я и не буду подставлять палку под прямые удары. Чтобы он не порубил моё тело мне надо лишь сбить меч в сторону, нанося свои удары по касательной. А в итоге, выбить оружие из рук противника, с чем две палки вполне справятся.

Так мы и закружились в вихре сражения. Атака, уход, удар меча в пустоту, я бью палкой по мечу, второй по голове нурмана. Он уклонился, но тут снова двойной удар в разные части тела. Он разорвал дистанцию, уйдя в защиту.

– Что, парень, кусается добыча. Сейчас я приноровлюсь к тросточкам, да крючками-рукоятками тебя «забодаю».

Собралась куча зрителей, все болеют за своего бойца. Два белокожих воина дрались насмерть на потеху публике. Однако, нужно заканчивать бой, пока к нурману не подошла помощь.

Атакую уже я, он отбивает палку тычком меча, но я рукояткой бью ему по кисти и второй палкой в лицо. Он пропускает оба удара, а я, сближаясь, целю рукояткой в горло. Он махнул мечом горизонтально земле, пытаясь рассечь мне живот, но меч наткнулся на подставленную трость, а рукоятка первой палки достала его кадык. Он закашлялся, тут я заработал палками, обрабатывая его голову и руку с мечом, вначале выбив его, а затем завалил нурмана на землю, подцепив тому ногу тростью.

Быстро налетев на упавшего парня, нанёс пару тяжёлых ударов по лицу, вскочил, поднял меч и отобрал у него висящий на поясе кинжал со словами: «Трофей победителя. Госпожа, надо бы сваливать поскорее отсюда, пока их банда не набежала».

– Молодец, мне понравилось. Сваливаем быстрее отсюда.

На рынке вовсю обсуждалась новость, как раб, даже не поцарапавшись, уделал непобедимого нурмана. Побеждённый и сильно помятый воин понуро побрёл к себе, ведь потеря боевого оружия – это очень плохо, позор воину. Что скажет ярл?

– Кнут, что случилось?

– Нарвался на раба с севера, варяга, мы дрались, и он меня победил.

– Надо найти и наказать его.

– Я буду искать его, ярл Харальд.

В поместье Аглая тоже расписала бой, который она видела, в лицах передавая, как наш варяг палками накостылял викингу с настоящим мечом! Возничий подтвердил её слова.

– Да-а-а уж, братцы, видал я драки, но так быстро разделать нурмана – это круто. Если наши рабы-северяне все так дерутся, то…

Что подразумевалось под словом «то» он не договорил, зато каждый додумал по-своему. Гармах потрепал меня по щеке.

– Диодора рассказала мне о твоём бое с викингом. Удивил ты меня, Свят. А вы все порадовали меня, когда сделали механизацию полива моего поля и бассейн с водопадом. Так что теперь ваши руки пригодятся мне на других работах. Объявляю вам выходной день, тем более, что завтра большой праздник. Что ещё можешь сделать, чем порадовать старика?

– Давеча, будучи в городе, видел пьесу, которую ставили бродячие артисты.

«Театр, как это мило, хочу в театр!» – застрекотала Диодора.

– Хорошо, жёнушка, сходим с тобой в театр. Так что ты хотел этим сказать, раб?

– Все эти сказители, может быть, и хороши, но довольно однообразны, нет в них реалий жизни. Скучные стихи, да пафос один. Причём, стихи не лучшей рифмовки.

– Ты против поэм Гомера?

– Это лучше и интереснее, но насколько я понял, там трагедии местного разлива. Гомеровская «Илиада» или «Одиссея» настоящие приключенческие романы в стихах – это хорошие произведения, но я бы сказал, что нужно что-то новое.

– И что ты предлагаешь?

– Предлагаю для вас и ваших гостей поставить спектакль силами рабов и всех желающих.

– И что это будет?

– Это будет интересно.

– Хорошо, Свят, удиви меня.

– Но я один не могу играть в спектакле, мне нужны будут помощники и я должен сочинить его, в конце концов.

Я задолбался работать на товарища Гармаха, поэтому мне хотелось как-то официально сачкануть. А заодно дать отдых нескольким парням и девушкам.

– Хорошо, два дня тебе на сочинение и неделя на постановку спектакля. Диодора, дорогая, проконтролируй, чтобы они сделали что-нибудь путное. Мы созовём у нас дома симпозиум для просмотра спектакля.

– Я займусь этим со всем усердием, мой муж. Свят, что тебе нужно для написания спектакля?

– Таблички из глины, где я запишу текст героев, мел и чтобы меня не трогали.

– Писать будешь у меня в коридоре.

– Слушаюсь, госпожа Диодора.

– Только попробуй не сделать интересным его, я очень огорчусь.

– Я постараюсь, чтобы спектакль вам понравился, господин Гармах.

Целый день я сочинял роман про рабовладельцев и рабов, несчастную и счастливую любовь. Правда, меня уже третий раз отрывали на доклад. Докладывать приходилось в постели, вводя хозяйку в перипетии спектакля, и лично показывая, как главный герой любил героиню, скача на Диодоре, словно хазар на своём скакуне. Такими темпами я не то, что создам спектакль, я забуду, что вообще хотел написать из-за упадка сил. Что делать, дорвалась баба до мужика, который ей подошёл.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Живая вещь
Живая вещь

«Живая вещь» — это второй роман «Квартета Фредерики», считающегося, пожалуй, главным произведением кавалерственной дамы ордена Британской империи Антонии Сьюзен Байетт. Тетралогия писалась в течение четверти века, и сюжет ее также имеет четвертьвековой охват, причем первые два романа вышли еще до удостоенного Букеровской премии международного бестселлера «Обладать», а третий и четвертый — после. Итак, Фредерика Поттер начинает учиться в Кембридже, неистово жадная до знаний, до самостоятельной, взрослой жизни, до любви, — ровно в тот момент истории, когда традиционно изолированная Британия получает массированную прививку европейской культуры и начинает необратимо меняться. Пока ее старшая сестра Стефани жертвует учебой и научной карьерой ради семьи, а младший брат Маркус оправляется от нервного срыва, Фредерика, в противовес Моне и Малларме, настаивавшим на «счастье постепенного угадывания предмета», предпочитает называть вещи своими именами. И ни Фредерика, ни Стефани, ни Маркус не догадываются, какая в будущем их всех ждет трагедия…Впервые на русском!

Антония Сьюзен Байетт

Историческая проза / Историческая литература / Документальное