Темные врата

Года четыре назад у них случилась неприятная стычка. Глеб тогда пребывал в затяжной депрессии, которую, как и каждый нормальный русский мужик, пытался вылечить водкой, брагой и олусом. Однажды, хорошенько прополоскав олусом мозги, он вообразил, что может вернуться домой, если истребит в княжестве всю нечисть. И начать нужно с тварей, которые обитают в Хлынь-граде.

В тот миг идея показалась Глебу гениальной. Недолго думая, он вынул из кобуры ольстру, забил патронами магазин и отправился на охоту.

Первой жертвой алкоголического безумия Глеба Орлова стал бродячий пес, которого Глеб с перепою принял за оборотня. Глеб долго гонялся за ним по оврагу с ольстрой в руке, будучи уверен, что держит в руке меч. Однако псу удалось ускользнуть.

Тогда, немного поразмыслив, он выбрал себе новую жертву. Если не удалось убить оборотня, то он хотя бы может разделаться с ведьмой, живущей неподалеку. И Глеб, рассвирепев от одной мысли о гадостях, которые делают людям ведьмы, отправился к вещунье Голице.

Дверь избы, в которой жила вещунья, он вышиб плечом. Затем стремительно вошел в горницу, наставил на розовощекую ведьму ольстру и прорычал:

– Прощайся с жизнью, тварь!

Но в этот миг из-за двери вышел холоп Голицы – здоровенный мужик по прозвищу Валуй. Он вышиб из рук Глеба оружие, взял ходока в охапку и швырнул его в чулан.

Голица продержала Глеба в чулане пять дней, пока он окончательно не пришел в себя. Это пятидневное заключение вылечило Глеба от затяжной депрессии и спасло от белой горячки, к которой он неминуемо приближался.

Сейчас, уставившись на Глеба насмешливым взглядом, Голица чуть склонила голову набок и осведомилась:

– Ты пришел, чтобы расспросить меня про кровожадных лысунов, не так ли?

– Так, – хмуро ответил Глеб. – Ты мне про них расскажешь?

Голица поплотнее закуталась в кружевной платок, накинутый на плечи, вздохнула и неохотно ответила:

– Я не хочу с ними связываться, Первоход. Уже несколько дней они здесь полные хозяева.

Зрачки Глеба яростно сузились.

– Если их не остановить, они перебьют всех, – отрывисто проговорил он.

Голица отрицательно качнула головой.

– Не думаю. Крысун Скоробогат пообещал, что темные твари не тронут тех, кто будет послушен.

– Вот как? – Глеб холодно усмехнулся. – Они уже преподнесли тебе свой «дар», не так ли?

– Еще нет, – спокойно ответила Голица, никак не отреагировав на его тон. – Они приходили несколько раз, но я не открывала дверь. Я вещунья и чувствую их приближение издалека. И твое приближение я тоже почувствовала.

– Ну да. – Глеб усмехнулся. – Я ведь тоже «дикая тварь из дикого леса».

Несколько секунд оба молчали.

– Что ты хочешь сделать, Первоход? – снова заговорила вещунья. – Чего ты добиваешься?

– А ты не догадываешься? – холодно сверкнул глазами Глеб. – По-моему, это очевидно. Я хочу положить конец вакханалии, которую устроили эти гады.

Голица чуть прищурилась.

– Заботишься о своих «шрамах»? – с едва ощутимым оттенком насмешки спросила она. – Сколько их у тебя осталось?

– Пять. Но сейчас мне плевать на это!

– Тогда зачем тебе лишние хлопоты?

Глеб подался вперед и, глядя вещунье в глаза, угрюмо проговорил:

– Крысун и Добровол разрушили все, что я создал. И они должны поплатиться за свои преступления.

– Понимаю, – кивнула Голица. – Но если ты объявишь им войну, для тебя это плохо кончится.

– Война уже идет, вещунья, – изрек Глеб. И, презрительно дернув губой, добавил: – Странно, что ты этого не заметила.

Голица снова склонила голову набок. Несколько мгновений она смотрела на него искоса. Затем проговорила с нотками сочувствия в голосе:

– Если ты ввяжешься в драку, тебя постигнет страшная участь. Я это вижу.

– Я не боюсь смерти, если ты об этом, – тем же холодновато-презрительным тоном возразил Глеб.

– Есть вещи пострашнее смерти, Первоход. О таких вещах я и говорю.

По лицу Глеба пробежала тень.

– Напрасно ты пытаешься меня запугать, вещунья. Чему быть, того не миновать. А теперь расскажи мне о лысых тварях. Откуда они взялись и как с ними бороться?

– Что ты сам про них знаешь? – спросила Голица.

– Знаю, что все началось со скоморохов, – ответил Глеб. – Эти бедолаги ехали в Повалиху. По пути их угораздило заблудиться. Они попали в Гиблое место и подхватили там какую-то заразу. Вместе с заразой они привезли в Повалиху «дары». Вещицы, которыми «одарило» их Гиблое место. За несколько месяцев все жители Повалихи превратились в темных тварей. А теперь эта участь грозит и жителям Хлынь-града.

Еще несколько секунд Голица молча раздумывала, затем выдохнула:

– Хорошо. Я попытаюсь тебе помочь.

5

Страшен был взгляд вещуньи, когда она подняла его от чана с кипящим колдовским варевом и устремила на Глеба. Но еще страшнее был ее голос, когда она заговорила:

– Свистел ветер… С неба падал мокрый снег… Скоморохи долго искали убежища и уже отчаялись его найти, как вдруг набрели на пещеру… Россыпи чудных вещей покрывали пол пещеры так густо, что ноге некуда было ступить… Скоморохи дрожали от холода и страха… Рухнув на пол, они стали взывать к богам, просили спасти их от зубов темных тварей и вывести из чащобы…