Темные сказки

Тихо, жалко трещат полы, шепчут шторы, стены сдавленно стонут в ночь, мыши с диким писком жмутся в свои углы, не успеешь — схватит точно чумная дочь. Или сын, коль станет скучно ему опять в этом темном доме с ветром. Идут часы. Дом стоит, ему несчастному не сбежать, не уйти от этой дикой ночной грозы. Только ждать, когда с рассветом растает ночь в снежном вихре. Ждать и тихо молить богов, чтоб чумных навек прогнали детишек прочь или дали дому новый стальной засов. Только боги не услышат такой мольбы, и живет одной надеждой сгоревший дом. А ночные пляски этой чумной семьи всё сильней. И двери держат удар с трудом…

Снежный ветер воет, видя, как небеса начинают постепенно встречать рассвет. На кусте замерзшем плачет, искрясь, роса из снежинок. В доме тихо. Семейки нет.

Облегченно вздрогнут шторы, вздохнет карниз. Мыши из углов потопают вновь в подвал.

Только знает дом, что ночью придут на бис поплясать чумные в старый, уставший зал…

А народ в округе встанет спустя часы на работу, в школу, в церковь, еще куда.

Разбегутся, не узнав, что чумной грозы миновали.

Дом заснет. Не прошла беда…

Знают, знают двери, шторы, полы, окно, как ударит полночь — пляска придет опять на паркет затертый. Знают. И всё равно ждет жильцов безумных домик сто тридцать пять…

Глава 9 Hold Fast

и сколько вёсен я умирал — не помнит этот бездушный свет.
я слишком долго во тьме искал — искал во мраке, в ночи ответ.
сто двадцать посохов изломал, сто двадцать пар износил до дыр.
луны улыбка — седой оскал из неба льется в холодный мир.
а тьма ночная — тончайший шелк, нежней любовниц и слаще вин.
я в этой тьме безнадёжно шёл, я был невольник и господин.
я был повержен и был царём я оступался, но я восстал.
я был склоненным пред алтарём. и я искал. столько раз искал.
блаженных видел и вновь терял. и возвращался на старый путь.
миры и лица я открывал и забывал, чтобы вновь вернуть.
и возвращал, и опять терял. и неизменным из раза в раз был только этот седой оскал и чей-то старый, далекий сказ.
о том, что тот, кто идет вперед познает силу, познав себя. что в сердце мира покой найдет не сожалея и не скорбя о бесконечных кругах потерь, о неизбежных рубцах в душе. но кто мне скажет, где эта дверь?
и я по-новой на рубеже стою, не зная, куда шагать. куда податься. кого забыть.
луна ласкает речную гладь и волк старается не завыть от беспросветной моей тоски.
от неизбежности бытия.
и разлетаются лепестки от ветра вечности. и маяк сияет дальним своим огнём. и мир ложится в объятья сна.
и мы с луною опять вдвоем.
и вслед
за мною
идёт
весна.